Лина Мур - Inspiraveris. Верни меня

– Присядь, так будет тебе легче, – говорит Лука и подводит меня к скамье. Отворачиваюсь, когда порез причиняет боль на внешней стороне локтя. Кривлюсь, когда его губы касаются моей кожи. Тошнота и боль внутри, но жмурюсь, переживая это. Смогу. Должна. Хоть и вызывает внутри отторжение то, что пьёт мою кровь. Это не так, как было в ту ночь. Сейчас голова кружится практически сразу, и появляется неприятная заложенность в ушах, дышу хрипло и громко, но держусь. Рука трясётся от желания вырвать её, и разорванная кожа зудит.

Вэлериу. Только ради него, только бы всё получилось и плевать мне, что будет дальше. Главное, отдать ему, посмотреть в его глаза и понять, что никогда моё сердце не будет любить больше и глубже.

– Хватит… – шепчу, даже мысли о любви не помогают мне унять физическую боль в теле. – Хватит… – прошу я, открывая веки. Смотрю мутным взглядом на Луку, поднимает голову на меня. Нет больше ожогов. Его кожа идеальна, как и была раньше, губы все измазаны кровью, которую он собирает кончиком языка, отпуская меня. И наблюдаю, как порез набухает, затем покрывается корочкой, а через несколько мгновений ничего нет. Тело только помнит, что поделилось кровью.

– Спасибо, Лия. Я не умею говорить красиво, я воин, а не поэт…

– И не надо, Лука. Теперь ты… тебе лучше? – перебиваю его, дыша через рот, и восстанавливаю внутреннее состояние.

– Конечно, намного. Я полон сил, желания убивать и у меня есть план. Ты останешься тут, – говорит он, указывая на палатку.

– Но…

– Подожди. Послушай, – поднимает руку, останавливая моё возмущение. – Ты сказала, что есть тоннель, по которому мы можем пройти. Я надеюсь, что он не охраняется, и о нём забыли. Если мы найдём его и пройдём по нему, то окажемся сразу в городе. Я передам Вэлериу, что ты тут. Так он сможет пройти по тому же тоннелю и остаться незамеченным какое-то время. А когда они поймут, что остались только мы, будет уже поздно, он встретится с тобой.

– А если тоннель затоплен? Если воспоминания мамы неверны, и она пыталась, таким образом, запутать меня и привести в ловушку? – эта мысль появляется в голове, и я высказываю её.

– Это случилось той ночью? – уточняет Лука.

– Да, в ту ночь, когда вы ушли.

– Она была мертва, Лия. Мне жаль, но она мертва, – тихо и мрачно произносит он.

– Черт, – шепчу я, кривясь от укола боли внутри. Хоть и приняла, что мать потеряна, но знать о смерти – ужасней. У меня никого теперь не осталось, совсем. Кроме Вэлериу и Луки.

– Мне очень жаль, Лия. И неприятно говорить тебе, её убила Василика за то, что она хотела забрать твою жизнь. Это ещё одна причина, по которой тебе нельзя туда идти.

– Потому что она ждёт меня? Ведь она ожидала, что Вэлериу приведёт меня? – открываю и вытираю мокрые глаза рукой.

– Нет, предполагается, что брат испил твоей крови и сейчас ты должна быть уже очень слаба…

– Женщина, – вспоминаю я. – Там была женщина, она убежала и сейчас…

– Уже донесла Василике. Нам надо торопиться, – продолжает мою мысль Лука.

– Хорошо. Мне ждать тут Вэлериу. Но если проход тоже охраняется? – встаю и подхожу к Луке.

– Даже если он охраняется, у меня сейчас достаточно силы, чтобы проникнуть в разум Вэлериу и сказать ему, что ты тут. Главное, передать ему это. Главное, чтобы впустил меня в свой разум, а дальше уже ничего не имеет значения, – отвечает он, обходит меня и поднимает с пола железные доспехи, какие я видела только на картинках.

– Лука, только береги себя, – произношу, наблюдая, как он одевается.

– Конечно, а как же иначе. Мне надо знать, где находится это место. Попробуй описать точно.

– Мама поднялась на тот выступ, с которого мы упали, прошла по нему, и там было углубление, откуда она достала верёвку. Потом она открыла деревянную дверцу и спустилась, шла по проходу, там была вода. Она поднималась или же спускалась, я не помню, но никуда не сворачивала. Вышла она к такой же двери, там была защёлка. Оказалась в лесу, за спиной была стена. Эта дверь покрыта мхом и листьями, сложно её найти, но там был камень. Да, точно там был большой камень по правую сторону от неё. Она бежала в горы, а потом на опушке свернула налево и снова бежала до домика, в котором и встретилась с Георгом. Там их и поймали, – тру виски, воскрешая воспоминания, но всё так мутно. Закрываю глаза, делая глубокий вздох.

– Надо что-то ещё, что-то особенное. Таких мест тут много, три я знаю, но нет времени обходить каждое, – торопливо говорит Лука.

– Сейчас… сейчас, – шепчу я, жмурюсь сильнее, снова попадая в тело матери, выбирающейся из тоннеля. Как она закрывает дверь и оборачивается… оборачивается.