Степан Вартанов: Кристалл

— Зачем так? — спросил Роджер.

— Он хотел, чтобы мне было все равно — с пальцем или без.

— И стало?

— Да… — Я усмехнулся. — Ты знаешь, когда я отчекрыжил этот палец, я чуть было не плясал от радости… А Старик просто снял трубку и позвонил в неотложку. Я только рот раскрыл.

На этом месте я прервал свой рассказ и встал, взяв в руки меч. Гоблины. Или орки. Запах их. Почему-то они считают, что если человечество в целом не способно учуять врага, то исключений из этого правила не бывает. Подкрадываются с наветренной стороны.

Мы с Роджером нырнули в темноту и поползли во влажной траве, заходя к ним в тыл. Затем мы осознали свою ошибку. Никаких гоблинов там не было — был тролль. Трехметрового роста, похожий на орагутана, только — если смотреть при свете — шерсть у него была зеленой. И он никуда не подкрадывался — спал.

Вероятно, подобно нам, он вышел из лесу или шел в лес, но, дойдя до опушки, решил, что на сегодня хватит. Далее — одно из двух — или он ухитрился не заметить нашего костра, это с двухсот-то метров, или мы не заметили его, по крайней мере, до того, как переменился ветер. Тоже обидно.

— И что теперь? — шепотом спросил Роджер.

В ответ я встал и пошел обратно в лагерь. Нет смысла убивать того, кто тебе не угрожает. Тролль сладко сопел во сне.

— Вот так, — резюмировал я. — В следующий раз он не тронет тебя.

— Ну да! — фыркнул Роджер.

— Хочешь проверить?

— Ну нет!

Утром тролля на месте не оказалось. Судя по следам, ведущим под углом к дороге и далее — по ней, двигался он в том же направлении, что и мы. Может быть, я еще пожалею, что не прикончил его, когда мог.

Лес был такой, как все леса в окрестностях Илинори, то есть лиственный и чистый, не замусоренный, как было в окрестностях Аталеты. Хороший лес. Мы шли не по дороге, а рядом, считая, что это мелкое неудобство стоит потерпеть, если оно позволит нам избежать засады. Роджер придерживался иного мнения — раз перед нами идет тролль, — говорил он, — то он эту засаду и обнаружит.

Тролль шел хорошо. Красиво. Со склона холма, мы видели, как взлетают в воздух стаи птиц вдоль его пути, вероятно, он пел по дороге, как они обычно делают. Если, конечно, выкрикивание во весь голос обрывков разных песен, вперемешку с собственными вставками, можно назвать пением.

Первую засаду он нам действительно обезопасил — четыре орка лежали на земле избитые, но живые. Сомнений не было — они переоценили свои силы и были наказаны.

— А ведь ты был прав, — заметил я Роджеру, — мы могли идти по дороге.

— Лучше поберечься, — заметил Кирк. — Этот тролль через пару часов может решить, что засада — хороший способ добыть завтрак, и устроит ее сам.

— Ладно. — Все так же двигаясь параллельно дороге, мы на четвертый день добрались до Трудных Гор и дальше волей-неволей вынуждены были вернуться на дорогу — кустов здесь уже не было, склоны гор были покрыты невысокой травой, и отряд, идущий рядом с дорогой, смотрелся бы здесь по меньшей мере глупо.

— Хорошие горы, — заметил гном.

— Я слышал, скоро гномы совсем уйдут из этих мест? — сказала Джейн.

— Гномы уйдут, — твердо сказал Кирк, — но «совсем» здесь неуместно. Мы вернем все, что было нашим — со временем. Звезда гоблинов не может светить вечно.

Когда Илинорцы называли Джиувери городом торгашей, я не вполне представлял себе масштабы этого явления. Что можно купить или продать? Как вести дела? Все это было здесь искажено и раздуто до крайности.

— Простите, сколько вы просите за эльфийку?

— Не продается, — я отодвинул плечом загородившую мне дорогу женщину и прошел еще несколько шагов, туда, где виднелась надпись «гостиница».

— А за девочку? — неслось мне вслед. — Меняю на оружие!

Джиувери только что отбил объединенную атаку гоблинов и орков, и оружия тут теперь было — хоть отбавляй, дешевого, трофейного.

Мы зашли в гостиницу и получили номер — хороший двухкомнатный номер, и за вполне умеренную плату. После этого я и Джейн пошли гулять, а остальных оставили в номере, со строгим наказом — гостиницы не покидать. Разрешалось, впрочем, спускаться в вестибюль, ибо территория гостиницы обладала здесь некой экстерриториальностью, в том смысле, что сделки здесь могли заключаться лишь по инициативе клиента. На улице же творился полный беспредел.

— Щенков!

— Рабынь!

— Детей демонов!

— Мебель!

— Оружие!

— Слушай, — сказала Джейн, — а что мы ищем, если серьезно?

— Норта, — ответил я. — Артура Норта, или его следы.