Константин Бояндин - Чистильщики

Эльф Блетталон отличался своей шевелюрой. Половина волос была снежно-белой, половина — каштанового цвета. Впечатление усиливали его плотно поджатые губы и кожа почти что серого цвета. Я его видел раньше, мелькнула мысль у Гевиара. Вспомнить бы, где.

Человек Мондер был похож на самого Гевиара. Худой, высокий, с добродушным лицом и привычкой время от времени с хрустом разминать кисти своих рук.

Четвертым в его новой команде был сам Форгаст.

— Отлично, — Форгаст кивнул своим коллегам после того, как все представились. — Блетталон, подберите ему амуницию, пожалуйста, и начинайте занятия.

Эльф кивнул и жестом указал Гевиару дорогу.

Амуниция была, конечно, поразительной. Выглядела она, словно самая обычная одежда. Однако клетчатая ткань его нового «плаща» выдерживала удар кинжала, а капюшон предохранял не только от дождя, но и от практически любой известной жидкости. Блетталон для демонстрации погрузил кусочек ткани в кипящую кислоту и подержал там несколько минут. С тканью ничего не произошло.

Остальные предметы явились, скорее всего, из к ил иа но в , посвященных всяким ужасам — вторжению нежити, кровопролитным войнам, зловещим магам и их творениям. Амулеты, странно выглядевшее оружие, совершенно непонятные палочки, цепочки, сети… Все это надлежало прикреплять к специально сделанным петлям и скобам внутри плаща и прочей спецодежды. Перемещаться со всем этим барахлом оказалось легко и удобно.

— Это плащ, — пояснил эльф, критически осматривая Гевиара и давая последние указания. — Он уменьшает вес поклажи. Так то здесь фунтов сорок, не меньше.

Фунтов сорок! Гевиару казалось, что он легок, словно пушинка.

Затем начались занятия. Здесь-то Гевиар и понял, насколько ничтожными оказались его познания в рукопашном бою.

Первая вылазка случилась через полтора месяца после начала занятий и показалась Гевиару приятным разнообразием после изнурительных и бесконечных тренировок. К ним пришел гонец — его самого Гевиар не видел — и Форгаст вскоре дал команду немедленно собираться. Время на тренировки не было потрачено зря: через пять минут все четверо были готовы. Жесткое ожерелье стесняло движения головы, но позволяло всем четверым общаться на значительном удалении друг от друга.

Они вышли из портала у какого-то полуразрушенного строения, в густом лесу. Лил проливной дождь и луны слабо просвечивали сквозь быстро несущиеся, рваные тучи.

— Полнолуние, — шепнул из ожерелья голос Форгаста. — Дьявол, как некстати. Все по местам. Мондер, со мной вперед. Блетталон и Гевиар, оставайтесь у входа и отпустите стражников.

Стражники, несомненно, принадлежали какому-нибудь местному гарнизону — вид у них был затравленный, словно их приговорили к съедению дикими зверями и уже оставили, связанных, в лесной чаще. На лицах их отразился неземной восторг, когда Блетталон коротко сказал им, что можно уходить. Топоча, словно пьяный носорог, стражники скрылись из глаз.

Строение было когда-то складом, подумал Гевиар. Видимо, со времен войн. Прочный каменный фундамент выдержал многие годы, прошедшие с тех пор. Пострадали лишь наземные, деревянные части строения. Сейчас черный провал двери выглядел хищно и даже Гевиару, вроде бы привыкшему к разным россказням, стало не по себе. Впрочем, россказни — это одно, а вот вляпаться самому… Он покосился на эльфа. Блетталон молча опирался на ближайшее дерево и сохранял полную невозмутимость. Мне бы такие нервы, подумал Гевиар с завистью.

— Блетталон, Гевиар, вниз, — шепнул голос. — Ни к чему не прикасаться. Закройте за собой двери.

Гевиар храбро спускался по скользкой лестнице. Многочисленные рунические знаки украшали стены спуска — и все они были совсем свежие. Кто их нарисовал? Форгаст? Мондер? Но ему об этих знаках ничего не говорили. Ладно, разберемся.

Комната оказалась просторнее, чем он ожидал. При свете фонариков угадывались только контуры предметов. В ноздри хлынул запах склепа. Машинально Гевиар опустил на нос фильтры. И тут стало светло, словно днем.

Если бы не Блетталон позади, Гевиар сел бы прямо на пол. Полустертая пентаграмма. Несколько трупов в мантиях, лежащих вповалку на ней. Прибитые к стенам различные части человеческих и прочих тел. Другие тела, в основном детские, полуразрубленные, обглоданные, все — с застывшей гримасой ужаса на лице. О боги, что здесь происходило?

Блетталон легонько хлопнул его по спине. Он держал в руке небольшой цилиндрик, из которого и исходило сияние.