Алия Якубова - Месть из прошлого

— Нет. Я — Сейши-Кодар, я не сдаюсь.

— Громкие слова тебе не помогут.

Но я не слушала ее. Обняв себя руками за плечи, я взывала к своей стихии. Мне как никогда нужна была ее сила. Вскоре я стояла посреди небольшого смерча, сквозь который не могли проникнуть даже огненные шары Кашин. Когда стихия достигла пика, я воздела руки к небу и заговорила:

— У меня твоя сила, я твоя дочь. Войди в мое тело, Баст, и обрети связь с этим миром! Моя плоть — твоя плоть, моя кровь — твоя кровь!

Ветер завыл еще сильнее, и я ощутила ее каждой клеточкой своего тела. Моя богиня была здесь, моя Баст в моем теле. Баст — это я!

— Не-ет! — услышала я вопль Кашин и обернулась. Баст смотрела на нее моими глазами.

— Вот мы и встретились, Кашин, — голос Баст лился из моего горла, но он был не ласковым, как всегда, а рычащим. Все оттого, что мое тело частично приняло звериный облик: клыки, хвост, несколько изменились черты лица, и вот голос. Но это была не я, а моя богиня, я же стала всего лишь сторонним наблюдателем, чувствуя и ощущая все, что чувствовала и ощущала Баст.

— Тебе не справиться со мной, жалкая богиня! Я больше не принадлежу тебе! Отныне я сама — богиня!

Только сейчас я заметила, что она как-то изменилась. С каждой минутой ее черные волосы все сильнее отдают в рыжину, будто они превращаются в пламя. Блеск огня был и в глазах. Я поняла, в чем дело. Ее сила стихии, объединившись с божественной энергией Баст, заключенной в артефакте, меняет ее, создавая какой-то невероятный симбиоз, который обладал огромной силой. И вот эту силу Кашин обрушила на нас.

На миг стало трудно дышать, будто воздух превратился в ревущее пламя. Казалось, еще вздох — и мои легкие вспыхнут. Но этого не произошло. Именно в этот момент Баст показала свою истинную силу. Она разлилась по мне словно ласкающий ветерок, сотканный из лунного и солнечного света, отодвигая прочь силу Кашин.

— Откуда в тебе столько ненависти, Кашин? — грустно, и как-то устало спросила Баст.

— Ты ничего не знаешь о моей ненависти!

— Раскайся, и я смогу помочь тебе!

— Никогда! Я уничтожу тебя! Ты создала себе вечного врага!

Сила, стократно увеличенная ненавистью, вновь забурлила вокруг нас. Пламя, ревущее пламя кругом. Баст даже отступила. Но в ней не было ненависти. Горечь, разочарование, печаль да, но не ненависть. Я чувствовала это. Даже сейчас она не хотела убивать Кашин, хоть и понимала, что ее не переубедить.

Кашин же подобные терзания были незнакомы. Отравленная ненавистью, она была обуреваема лишь одной мыслью — уничтожить Баст любой ценой. Ее пламя уже даже чуть опалило мою одежду. Но богиня лишь отражала ее атаки. Только спустя очень продолжительное время она, наконец, решилась нанести удар. Он тотчас развеял пламя, а следующий удар отбросил Кашин далеко в сторону. Она упала, тяжело дыша, ее лицо было мокрым от пота. Но ненависть в ее глазах не потухла.

— Опомнись, Кашин, и тогда ты сможешь возродиться заново! — взывала к ней Баст.

Но та лишь гордо вскинула голову. И тут я услышала крик:

— Лео, сзади!

Я обернулась и чуть не поцеловалась с огромным огненным шаром. Благо реакция Баст оказалась лучше моей. Она просто растворила шар в волне своей силы, и снова обратилась к Кашин, склонившись над ней:

— Ты разочаровала меня, — впервые в ее голосе звучал гнев и слабые нотки ненависти.

— И что? Ты убьешь меня?

Как же я хотела ее уничтожить! Но Баст была в моем теле и сдерживала мою ярость. И вдруг все исчезло. Прежде чем я поняла, что же все-таки произошло, я ощутила в своей руке что-то влажное и теплое. Опустив взгляд, я увидела, что это сердце. Человеческое сердце, которое еще продолжало биться, сочась кровью. Это было сердце Кашин. В ее груди зияла огромная дыра. И это не Баст вырвала ей сердце. Мы это сделали вместе, и, возможно, мое желание было гораздо сильнее, чем ее. И, что самое страшное, у меня не было никаких угрызений совести по этому поводу. Я сжала руку, раздавив то, что было в ней, и отбросила это в сторону. Сейчас во мне бушевал зверь. Подчиняясь звериным инстинктам, я медленно подняла руку и облизала кровь.

Каким-то чудом Кашин была еще жива и видела это. С трудом разжав губы, она прошептала:

— Ненавижу!

Едва она выплюнула это слово, как у нее горлом хлынула кровь, глаза закрылись. Не прошло и минуты, как она умерла.

Мои руки простерлись над ее телом, но на этот раз это были руки Баст. От них струился свет. Она проговорила:

— Да обретешь ты покой, дитя мое. Я отпуская тебя в мир мертвых.