Максим Волосатый - Маги Клевера

– Живой?! – генерал-майор влетел в палату, даже не удостоив взглядом вытянувшийся по струнке персонал. – Твою в душу ни маму налево двадцать. Нельзя же так пугать. Фу ты черт…

Он упал на стоящий рядом с кроватью стул.

– Рассказывай, что приключилось.

Следующие две недели были посвящены стандартной земной работе. То есть потрошению пленных. С контрразведчиками, когда они осознали, что всё вокруг них пропитано такими вот мизерными тварюшками, качающими информацию противнику, случились форменные конвульсии. Все оперативные и стратегические разработки были остановлены. Любые наступательные действия – прекращены. Войска перешли к стратегической обороне.

А маги забросили все свои дела, вернулись на базу и занялись исключительно выработкой противоядия. Причем далеко не в одиночку. Проблема касалась всех, и только теперь Семен впервые понял, что войну ведет отнюдь не одна Россия. Согнали народ со всего света. Он, кажется, видел даже шамана из Сьерра-Леоне. Про ямайских вудуистов и упоминать нечего. Пленных разве что на куски не резали.

И вдруг оказалось, что если задаешь правильные вопросы, то получаешь правильные ответы. Заклинание оказалось дешевкой, которую под силу соорудить любому начинающему магу. Защититься от него – тоже. А для защиты не-магов достаточно создать несложный амулет. Единственное, в чем Семену «повезло», так это в том, что его мизерный визитер оказался произведением на-халя, – обычно поражающий эффект в узор не закладывают. Но тут уж нет худа без добра: теперь все знали, что они и это могут. А то вдруг да забыли бы спросить…

Производство амулетов наладили в кратчайшие сроки, войска прикрыли. А Семен приобрел мировую известность в узких кругах, получил кучу орденов от разных правительств и обещание, что если он еще хоть чихнет в пользу Родины, то генерал-майорские погоны ему обеспечены. Ну вот не было в штатном расписании УПМ предусмотрено такое звание для зама. «Зажали, подонки», – высказался по этому поводу сам Гермес.

Точилинов же не расстроился совершенно. Вся эта мышиная возня с погонами теперь представлялась ему теперь такой смешной – его звал мир магии.

Все люди разные. Пока человека не узнаешь, никогда нельзя сказать, что он из себя представляет. Иногда замухрышистый задохлик являет такие примеры мужества, что хочется встать и поклониться. Даже если это твой заклятый враг. Даже если он ненавидит тебя до дрожи в руках и готов рвать тебя зубами, пока хватит сил.

А лощеные красавцы, правящие миром, превосходящие всех и вся уже одним только видом, готовые отдать жизнь ради святого дела, после двух-трех часов, так сказать, приватной беседы принимаются валяться в ногах и лизать сапоги, умоляя о пощаде.

Впрочем, бывает и наоборот.

Парнишка, сидящий перед Точилиновым, как раз и был «наоборот».

Невеликого умения – всего лишь до-халь, одна серьга в ухе, тем не менее, держался он как Зеленый Принц, не меньше. То ли поколения предков давили (как же, прямой наследник Ветви Луговой Травы), то ли сам такой уродился, но ломаться он отказывался категорически, на сотрудничество не шел и вообще делал вид, что его происходящее не касается. И было в нем что-то такое мальчишески отчаянное, перемешанное с патриотическими бреднями, что Семен не мог отдать его в «глубокую проработку». Хотя Гермес уже в третий раз прямо выражал недовольство. Точилинов отчаянно сопротивлялся, каждый раз выдумывая новые отговорки, хотя делать это становилось всё сложнее. Но парня от себя не отпускал.

– Ты знаешь, что существует негласная договоренность о выдаче, скажем так, социально значимых персон в обмен на равноценные личности?

– Вождей на вождей? – пренебрежительно фыркнул Каллимо. – Это вы придумали?

– Может, и мы, – Семена не так легко было сбить с толку, – только конкретно для тебя это шанс остаться в живых и вернуться домой.

Психологи рекомендовали именно это: давить на конкретную личность, на исполнение желаний здесь и сейчас. Но парнишка, как и предполагал Семен, плохо брался на «слабо».

– А зачем мне тогда что-то вам рассказывать? Если я все равно домой попаду?

Денис, непременный участник всех допросов, давно уже понял, что Точилинов к этому пацану относится поособенному, поэтому переводил всё слово в слово, сохраняя интонации.

– Так ведь в том-то всё и дело. До обмена ты запросто можешь и не дотянуть. По официальной версии. Заболел, что делать? И всё, не будет больше Каллимо. Другой будет правитель у вашей Ветви.