Галина Полынская - Дверь в Зарабию

– Конечно, будет здорово, – уныло кивнула девочка. Хоть мысленно она уже и обшарила все закоулки, но вполне могла представить, какая чинная и наверняка скучная для них обоих предстояла прогулка.

Двери столовой отворились, и вошел Господин Щепка с подносом посуды, следом катила тележку Пия. Пока стол сервировали, царило гробовое молчание, сидящие за столом смотрели в разные стороны, лишь близнецы то и дело посматривали на Миру и о чем-то там хихикали между собой. С нескрываемым ужасом поглядывая на девочку, Пия водрузила на центр стола огромную чашу с белой кашей, из каши торчала витая ручка. Мира улыбнулась и подмигнула ей, отчего Пия бросилась на выход, грохоча своей тачкой. Ее проводили недоуменные взгляды Нинги и Велора, но они быстро потеряли интерес к странностям кухарки. Велор взялся за витую ручку и вытянул из каши большую ложку без дырки в центре.

– Мне чуть-чуть, – сказала Мира, еще не решив для себя, насколько сильно ей хочется знакомиться с этой загадочной кашей.

На тарелке оказалась горка рассыпчатых белых зерен, по форме и размерам напоминающих овес. Не без опаски отправив в рот пару зернышек, Мира с изумлением обнаружила, что сухие и скучные на вид зерна имеют сочность и вкус спелого арбуза. «О, – подумала она, – какая вкуснятина. Оказывается, тут не все так плохо, как кажется. С голоду не умру».

По бокалам разлили все тот же ветуловый сок.

Попросив добавки и наевшись вдоволь, Мира готова была идти на прогулку.

– Доброго здоровья тебе, мама, – Велор убрал салфетку с колен и сложил ее рядом с пустой тарелкой, – хорошего вам дня, Том и Жофрен.

Нинга благосклонно кивнула, игнорируя Миру, близнецы заулыбались, демонстрируя и без того торчащие строго на север передние зубы.

– Идем, – Велор подал ей узкую ладонь. На ощупь она оказалась сухой и прохладной.

Они молча вышли из дома. Денек выдался солнечным, прозрачным и нежно пах ветуловыми рощами.

– Пройдемся по дорожке, – предложил Велор, – за домом есть небольшой палисадник, там очень красиво.

– Пройдемся, – кивнула Мира, беря его под руку.

И они пошли, не зная, о чем разговаривать друг с другом. Завернув за угол, Мира увидела, что вся стена увита широколистным растением с крупными красными цветами.

– Ой, как красиво! – оживилась она. – Какая прелесть!

Цветы источали свежий, чуть сладковатый аромат.

– Это лапитунья, твоя мама очень их любила, она и посадила здесь этот куст. Видишь, как разросся, во всю стену.

Мира осторожно потрогала нежный красный лепесток. В серединке цветка притаилось небольшое зеленое зернышко, окруженное черными тычинками.

– Идем дальше.

Они прошли вдоль стены, снова свернули за угол и оказались на дорожке небольшого палисадника. Под деревьями было свежо и тенисто. Они побродили немного и собрались обратно. Только на обратном пути Мира заметила, что под живой занавесью лапитуньи скрывается не глухая стена, а арка.

– А что там?

– Внутренний дворик, – как-то нехотя ответил Велор.

– Можно посмотреть?

И не успел он ничего сказать, как Мира поднырнула под зеленую занавесь и очутилась в небольшом дворике-колодце, вымощенном широкими желтыми плитами. Он был пуст, лишь в центре росло одно-единственное дерево. Мира подошла ближе. Это было самое необычное дерево, которое ей когда-либо доводилось видеть. Вокруг его выступающих над плитами гладких корней крутился ручеек, голубая вода быстро бежала по кругу. Гладкий ствол дерева был почти телесного цвета, а медно-рыжие ветви закручивались в спирали точь-в-точь как волосы Миры. На дереве не было листьев, однако оно выглядело пугающе живым. Мира невольно шагнула назад и натолкнулась на Велора.

– Это… моя мама?

– С чего ты это взяла? – удивился он.

– Бабушка говорила, что моя мама превратилась в дерево.

– Твоя бабушка большая фантазерка.

Велор положил руку на плечо Миры и повел ее прочь от странного дерева.

Вернувшись к себе, Мира в задумчивости села у окна.

– Что-то не так? – подошли к ней Ром и Яра, а Бант запрыгнул на колени, тревожно вглядываясь в печальное лицо обожаемой хозяйки. – Что случилось? Тебя обидели?

– Нет, что вы, просто так…

На ресницах девочки задрожали слезы.

– Мира, – Яра, поправила рыжий локон, упавший девочке на лоб, – что произошло? Твой отец с тобой плохо обошелся?

– Мой отец со мной обходится очень церемонно, – вздохнула она, – так церемонно, словно я посторонняя и заехала в гости из соседнего села, а не родная дочь. Просто мы гуляли, и я увидела странное дерево… думаю, что это моя мама.