Кэтрин Куртц - Милость Келсона

— Доброе утро, сир, — сказал Дункан Келсону, кивая и одновременно перекидывая ногу через высокую переднюю луку седла и легко спрыгивая на землю. — Дугал, Аларик… что вы сделали с молодым Коналом? Можно было подумать, что за ним гонятся демоны!

— Только демон зависти, — фыркнул Келсон, упирая кулаки в свои узкие бедра. — Дугал победил его в стрельбе из лука, честно и открыто.

— В самом деле? Отлично, сын мой!

Все трое рассмеялись, поскольку обращение «сын мой» в данном случае имело особый смысл; епископ Дункан Мак-Лайн вполне мог бы публично заявить, что Дугал Мак-Ардри — действительно его сын, — поскольку Дункан был недолгое время женат на его матери, хотя это было еще до того, как Дункан вступил в святой орден, и брак этот был странным и неожиданным, и его подлинность могла быть доказана лишь средствами магии, а отец и сын узнали о своем родстве лишь несколько месяцев назад, хотя и были знакомы много лет — как священник и королевский паж. Теперь же в эту тайну были посвящены лишь они четверо, да еще жена Моргана, Риченда, — но Дункан готов был с радостью официально признать свое отцовство, стоило Дугалу пожелать этого.

Но они согласились на том, что сейчас для этого неподходящее время. Обнародование этого факта наложило бы на Дугала клеймо незаконнорожденного, лишив его права главенствовать в клане Мак-Ардри и звания графа, а также сильно ослабило бы позиции Дункана как Князя Церкви. Это также помешало бы Дункану наследовать земли Кассана и Кирни — а это был немаловажный фактор в конфликте с Меарой, поскольку принц Ител мог иметь определенные притязания на титул, если Дункан умрет, не оставив потомства, — чего, собственно, и ожидали от любого епископа.

Не таким мгновенным, но куда более опасным результатом подобного признания была возможность того, что Дугала могли впоследствии заклеймить как Дерини, — поскольку принадлежность Дункана к Дерини теперь уже была скорее подтвержденным фактом, нежели неопределенным слухом.

А из тех Дерини, что находились при королевском дворе, Дугал был наименее готов к тому, чтобы справиться с подобным обвинением.

Не подозревая о таком своем наследстве, равно как и о том, кто его настоящий отец, Дугал никогда не учился использовать свои врожденные магические способности; поначалу он был плотно закрыт от воздействий, и лишь Дункану удалось наконец пробить этот щит, но все равно всем Дерини удавалось лишь изредка и с большой осторожностью провести небольшие испытания его дара. Даже сам Арилан пробовал это сделать — хотя и до того, как было выявлено родство Дугала и Дункана.

— Это было отличное соревнование, — сказал Морган, наслаждаясь зрелищем отца и сына. — Впрочем, Дугал не знал, что можно улучшить результаты, применив определенные… э-э… дополнительные умения, ведь так, Келсон?

— Да, но мы сами не решились бы использовать их в схватке с Коналом, — признал Келсон. — Он уж слишком выходит из себя, когда проигрывает.

Дункан расхохотался и запустил затянутые в кожаную перчатку пальцы в короткие каштановые волосы. Готовясь к предстоящей военной кампании, к долгим часам и дням в военном шлеме и кольчуге, он перестал выбривать тонзуру, и она превратилась в маленький символический кружок на самой макушке. Остальная часть его волос была подстрижена цирюльником как раз в том воинственном стиле, который так нравился Моргану, — в противоположность косам Дугала и Келсона.

— Ох, я думаю, Конал завел себе подружку где-то в городе, — сказал он, улыбаясь так, как совсем не положено было церковному лицу его ранга. — Может быть, он поэтому так спешил, что чуть не сбил меня конем. Я заметил, что он не слишком интересуется придворными дамами… и почти всегда возвращается в замок с эдакой глупой улыбкой на лице. И не пора ли нашему королю последовать его примеру?

Келсон знал, что Дункан всего лишь шутит, но поскольку Дугал тут же пихнул его локтем в бок, он почувствовал легкое раздражение; к тому же Морган в очередной раз поднял бровь и вопросительно уставился на короля.

— Неужели нам обязательно нужно возвращаться к этой скучной теме? — пожалуй, слишком резко произнес Келсон, забирая у Моргана стрелу и делая вид, что рассматривает ее. — Как прошел патрульный поход, Дункан? Твои люди годны для такого дела?

Улыбка Дункана мгновенно растаяла, его синие глаза похолодели, и он снова надвинул шапку, тут же превратившись в отменного служаку.

— О, да. Однако я боюсь, мы видели кое-что такое, что не слишком тебе понравится. Кортеж королевы менее чем в часе пути от городских ворот.