Николай Туканов - Черепаха Киргала

Караван оставил далеко позади себя злосчастный для многих путников постоялый двор. Мурсий, которому так и не удалось толком позавтракать, решил утолить голод в своей повозке. Он выпил несколько глотков настоя бараники, не забыв при этом проклянуть жадного лекаря, и принялся за сыр и сушеный инжир.

На расположенных недалеко от дороги полях уже кипела работа. Крестьяне разбрасывали навоз, удобряя землю перед будущим севом. Купец попросил богов, чтобы деньги, отданные им проклятому лекарю и мошеннику-трактирщику, не пошли им впрок. После сыра и фиг ему захотелось пить. Мурсий достал из походного сундучка небольшой сосуд с белым бератским вином и надолго припал к кувшину. Внезапно ему стало дурно. Завтрак настойчиво попросился наружу. Не в силах более сдерживаться, он выпрыгнул на ходу из телеги и бросился к обочине. Возница резко остановил повозку. Вслед за ним стали и остальные телеги.

Путникам пришлось наблюдать за тем, как купца выворачивает наизнанку. Вилт злорадно ухмыльнулся и, слегка ударив себя по голове, сокрушенно воскликнул:

— Недоумок, как я мог забыть! Старею, наверно!

— Что ты забыл? — с хитрецой поинтересовался Айто.

— Бараника несовместима с вином и пивом: она вызывает рвоту при их питье. А у меня это совсем вылетело из головы, — Вилт сконфуженно опустил вниз смеющиеся глаза. — Придется Мурсию пока обходиться без вина!

В телеге негромко рассмеялись.

— А может оно и к лучшему, — проговорил задумчиво рыжий коротышка. — Мурсий после него становится буйным, так и норовит броситься на кого-нибудь с кинжалом. Пусть попьет до Лантара родниковую водичку. Ему не повредит! И остальным будет спокойнее.

Смех стал громче. Купец, мучительно расставшийся с завтраком, злобно посмотрел в их сторону и произнес очередное проклятие на их головы. Караван двинулся дальше.

Западный ветерок ночью принес тепло и теперь приятно холодил тела путников, разомлевших под теплыми лучами яркого солнца. Пронзительно-голубое небо, без единого облачка, обещало, по народным приметам, урожайный год. До путников уже доносилось пение птиц из приближающегося леса. Теперь до самой Алонсы дорога будет петлять, отдаляясь от его густых чащ не дальше полета стрелы.

Утомившийся Айто решил сегодня дать Пимму отдых. Но завтра он научит его выявлять бракованный товар. Некоторые горе-мастера передерживают в печах свои изделия, а потом хотят содрать с них втридорога. Но его еще ни разу не провели! Хороший кувшин или чаша, при легком щелчке по их краю, издают всегда музыкальный звон, напоминающий трели певчей птицы. Завтра он научит внука отличать на слух хорошую посуду. Хорошо, что он догадался взять с собой лантарскую расписную чашку.

Телега с шестеркой путников подпрыгнула на большом ухабе, заставив их больно приложиться задом о дно повозки.

— О боги! — воскликнул Тейрам. — Кто-нибудь ремонтирует эту дорогу? Или дангарец прав, и ее ни разу не ремонтировали за триста лет!

— Четыреста, — рассеянно поправил пращника Хемилон.

— Что? — спросил Тейрам.

— Бератская империя распалась четыре века назад на Берат, Урдалан и Лармор. Урман захватил земли империи севернее Лармора, а Дангара отхватила Ларат — восточную окраину Берата, — произнес задумавшийся о чем-то астролог.

— Я не о том, — досадливо махнул рукой Тейрам. — Эту дорогу…, о Турул! — повозка опять подпрыгнула. Ругань остальных путников никак не повлияла на количество ям, которые путешественникам приходилось считать своими седалищами. — … ремонтируют? — закончил Тейрам.

— Дорогу? — очнулся Хемилон. — Конечно! Как только новый король Урмана вступает на престол, он выделяет деньги на ее ремонт. Но их хватает только на несколько дневных переходов от столицы. Потом внимание монарха переключается на более неотложные дела: постройку виллы для новой любовницы, покупку охотничьих собак из Фалана, балы. Поэтому остальную часть Соляного пути латают кое-как, то есть, обычно никак.

В последний раз ее капитально ремонтировали лет сто назад, при Мере Рачительном, — продолжил астролог. — На южных границах, хвала богам, уже давно спокойно. С Бератом страна не воюет уже полтора века. Во всяком случае, напрямую. А вот дороги, ведущие на север страны, к Мерпалу, чинятся регулярно. Как-никак, последняя война с ним окончилась всего восемь лет назад.

Тейрам пробурчал что-то неодобрительное в адрес расточительных правителей и замолк.

Из леса потянуло прохладой и запахом лесных трав. Яркое полуденное светило слепило глаза. Караван подошел к покрытому кострищами участку обочины. Голос Мурсия, раздавшийся впереди, объявил о привале. Маг, сирпалид и жрец спешились. Притомившиеся возницы с готовностью остановили лошадей. Путники слезли с телеги и направились, было, по зову природы, к близлежащим деревьям, но их остановил внезапный хрип. Все путешественники обернулись к источнику странного звука и увидели лежащего на земле мага. Из его тела торчали подрагивающие древки стрел. Одна из них попала в бьющую сейчас кровавым фонтаном шею. Остальные стрелы поразили мага в грудь. Семеро охранников мгновенно спрыгнули с лошадей. Прикрывшись ими от леса и, обнажив мечи, стали внимательно всматриваться в густые деревья.