Э. Мистов - Выбрать быль

Наконец дошел до самого интересного. Лежащий чуть в стороне свиток перетянутый тонким шелковым шнурком. Развернув его, я с удивлением уставился на каллиграфически выведенные буквы, судя по всему, написанные кистью. Из свитка выпала визитка самого обычного вида.

"Благородный господин!

Сим письмом, недостойная слуга Ваша оповещает о просьбе, переданной через нее Членом Студсовета-саном. Сей благородный муж изъявил желание лицезреть вас".

Далее шло небольшое, но очень пространное изъяснение о верности недостойной слуги, которые мой мозг уже не осилил. Эти иероглифы я еще не вкурил…

Перед дверью в ванную комнату опять нос к носу столкнулся со строгой девушкой.

— Потереть вам спину, Осино-сама?

Соблазнительное предложение, да. Но тогда у нее не останется времени приготовить обед, вдруг подгорит или еще что, да. Так что я молча протянул ей один из конвертов и захлопнул за собой дверь. Похоже девушка испытывает грань, до которой можно меня подначивать. И хорошо бы, если бы она делала это не с таким непроницаемым лицом. Хотя, может я и надумываю чего.

Наконец, словно с чистой кожей обретя и очищение души от забот, посвежевший и повеселевший, чуя как желудок начинает робко дергать за кишки от доносившихся с кухни ароматов, я зашел в это благословенное помещение, в коем среднестатистический человек проводит не менее полутора часов ежедневно, а среднестатистическая домохозяйка так и вовсе всю жизнь. Однако замер, удивленный. Накрытый стол манил, обещая отдых душе и приятные ощущения вкусовым рецепторам, но застывшая перед ним Кёко внушала опасение своим ошарашенным видом. Да, я чувствую в себе много дремучих инстинктов, ибо опаска эта вызвана, судя по всему, одним из них. У девушки был вид человека почти наступившего на кобру. То есть, уже охреневшего от случившегося, но еще не успевшего испугаться. Так что меня посетила малодушная мысль ретироваться, пока то, что ее так поразило, будет доедать эту довольно фигуристую девушку. Однако, победив себя, я буквально на носочках прокрался к ней и заглянул через плечо.

В руках она держала тот самый конверт и небольшой кусок черного пластика с тисненным серебром камоном. Знакомым камоном. Силуэт ласточки на фоне круга. Уж не знаю, что это за круг, луна может быть. Обе эти фигуры образовывали стилизованный Инрёу-мон.

Аккуратно вытащив карточку из слегка подрагивающих рук, я осмотрел другую сторону, на которой была фотография, фамилия-имя, да стандартный код, содержащий полные биометрические данные.

И небольшая надпись в самом верху "слуга семьи Осино". У меня почти такая же карточка, только тиснение золотое, да надписей лишних нет. Да, помнится, заполняя электронную, в поле "статус" видел довольно богатый выбор, в котором я проставил галочки в соответствии с занимаемой должностью, так сказать. Но не ожидал, что это приведет к таким последствиям.

— О-о-о, — протянул я.

Получается, что текущий статус девушки, все еще завороженно взирающей на карточку, резко изменился с обычного гражданина, до слуги одной из семей. Если подумать, то это был бы довольно серьезный шаг, если бы не отсутствие у означенной семьи какого-либо ощутимого положения.

— Знаешь, — я неторопливо присел за стол, подвинул к себе чашку с супом, — семья — это прикольно.

Ага, вкусный суп, но хоть убей не помню как он называется. Зато могу назвать поименно все сорта быстролапши.

— Я непременно сохраню ваши слова в своем сердце, — приподнялись уголки ее губ, пока она накидывала в плоскую тарелку что-то явно очень съедобное.

— Ох и вкусно же ты готовишь!

Слышал, что подобные комплименты приятны любому повару, но она приняла это как данность, серьезно кивнув. Однако в глубине теплых глаз что-то промелькнуло. Ага! Вижу возможность поднять флаг!

— И я позабочусь, чтобы ты всегда могла это делать.

Оценить результат подобной пристрелки не удалось, ибо она поклонилась слегка, подхватила лежащую на столе карточку и отправилась в сторону кухни, сохраняя гордую осанку, если судить по которой — проблем с личностной самооценкой и переживаний по поводу будущего у нее никогда и не было.

— Семья, — внезапно произнесла она, замерев чуть поодаль, — это не просто слово. Это выбор. Выбор с кем связать свою жизнь. Это выбор оков. Оков, которые свяжут тебя с кем-то, кто может быть и не похож на тебя…

Она замолчала. Молчал и я, не зная что сказать. Увы, никаких мудрых слов, кои наверняка нашел бы какой-нибудь седой философ, у меня не было.