Дариуш Ришард - Записки судового врача [СИ]

— Мадам Гайде, может быть, нам уже пора?.. — с надеждой в голосе не спросил, а намекнул он.

— Пожалуй… Пойдемте, доктор. Моя «Сколопендра», должно быть, уже заждалась свою хозяйку.

Шивилла оставила на столе щедрую плату за выпивку, они встали и вышли на улицу. И все было бы хорошо, но не прошли они и двух десятков шагов, оказавшись в круге света фонаря, отмечавшего поворот на большую улицу, как позади них раздался громкий свист. Порядочные девушки на свист не оборачиваются, порядочные морячки — тем более, поэтому Гайде осталась так спокойна, что даже шаг не ускорила. Но за их спинами послышался неслаженный топот заплетающихся на бегу ног, и вот уже с ними поравнялись пределы девичьих мечтаний, которых доктор про себя уже окрестил «Хряк» и «Хорек».

— М-дам!.. — глотая гласные, оглушительно воскликнул человек-свин, явно недооценивая возможности своих голосовых связок. Он отвесил перед девушкой шутовской поклон и с трудом удержался на ногах. — Вы тыр… быр… убр-жали, шо мы ниуспели с в-ми знаком-ся… — печально посетовал он на то, что красавица так быстро покинула таверну, что они даже не удостоились чести спросить ее имя и пообщаться поближе.

— Ты просто омерзителен, — с отвращением выплюнула капитанша свой вердикт и отказ, — иди проспись!

— Изв-льте знаком-ся!.. Красииивая… — не унимался несчастный обалдуй, попытавшись обхватить своей лапищей тонкую талию рыжеволосой.

Капитанша презрительно отбила его руку от себя, одно ее движение, и Хряк уже повалился наземь, безрезультатно пытаясь подняться и бормоча что-то под нос.

— Такая красивая дама… и такая злюу-у-ука… — протянул Хорек, до этого лишь воодушевленно наблюдавший за происходящим. — Знаете, что надо делать с девками, чтобы они сразу были добрые и удлевотворенные?.. — И он таки не преминул поведать этот большой секрет. — Мэм… Мада-а-ам? Или вы у нас мадам Дам-но-не-вам?

— Да идемте же, сэр доктор, — шепнула Шивилла пораженному творящимся безобразием Траинену, сделав шаг вперед.

Лауритц был до глубины души возмущен адресованными Гайде словами, так, будто ему самому сейчас влепили пощечину. А девушка в это время сохраняла невозмутимое спокойствие. Какая выдержка, какое самообладание… но это только внешне, а внутри, он был уверен, ей должно было быть очень обидно. На самом же деле Шивилла была привычна и к хамству, и пошлостям, и к отборной ругани, а уж для портовых кварталов и вовсе не считала это чем-то из ряда вон выходящим. Так что она действительно была холодна и безразлична, а любвеобильные пьяницы докучали ей не больше мошкары в жаркий день. К тому же, капитан прекрасно понимала, что эти двое сейчас в таком состоянии, что не представляют для нее ровным счетом никакой опасности. Даже если бы у пропойц хватило глупости от угроз перейти к действиям, она быстро позволила бы им убедиться в том, что их поведение в корне неправильно.

— С-с-сука… Шлю-ха!.. Да иди сюда… — орал тем временем уже поднявшийся с грехом пополам на ноги Хряк. — Ух… я тебя!..

Возможно, на месте доктора и не стоило ввязываться в конфликт, который и сам собой должен был стихнуть без особых последствий. Возможно, он не должен был принимать все так близко к сердцу и, последовав хорошему примеру своего капитана, просто пройти мимо. Но когда «отвергнутый ухажер» начал описывать все, что сделал бы с мадам Гайде, «если бы ее кто-нибудь подержал», а когда словарного запаса для составления такой матерно-эротической новеллы мужчине не хватило, он еще и вынужден был дополнить картину жестами… Лауритц был не в силах сдержать вскипевший в груди порыв праведного гнева. Если девушке негоже ввязываться в спор с этой швалью, то его репутации и достоинству это никак не повредит.

— Господа, — обернувшись к ним, вдруг громко, четко и предельно серьезно заговорил Лауритц, — ваше поведение вышло за всякие рамки приличия! Это возмутительно! Я прошу… нет, я требую, чтобы вы сию секунду принесли даме свои извинения и забрали назад все оскорбительные слова, которые только что посмели высказать в ее адрес.

— Чего?..

— Немедленно извинитесь перед девушкой за свое скотское поведение, — сухо процедил он, раздраженный тем, что из выше сказанных его слов цели достигла лишь десятая часть, и то в лучшем случае.

— Ты это… кого н-звал скотами?!.

— А ты, шкет, откуда ваще нарисовался?.. Это что ж, твоя баба? — с вызовом вопросил Хорек. — Так ты не беспокойся, мы ж ее не съедим… тебе потом тоже останется, — он расхохотался.