Сергей Макаренко - Дрон

– Этот гном Дайнин, он здесь старший рудокоп и говорит, что сегодня ты можешь больше не работать киркой, и тебе только нужно свезти все эти камни в дальний зал. Также ему понравилась твоя работа, и с завтрашнего дня ты будешь работать в его бригаде, – с какой-то сияющей улыбкой проговорил старик. Но у Андрея было совсем другое мнение на этот счет. Он сейчас и так стоял лишь только на одном энтузиазме, а если он попадет в бригаду гнома, который похоже среди скопления камней, чувствует себя как свинья в грязи, то вряд ли можно будет радоваться такой участи.

Но гному не ведомы были мысли человека, поэтому он подошел к нему и, вытянув вперед руку, сказал:

– Дайнин. Парню ничего оставалось, как ответить на рукопожатие.

– Андрей, – и он ощутил, как стальные тиски обхватили его руку, готовые ее раздавить. Но, несмотря на то, что рука парня, была в два разу уже, он не стушевался и ответил таким же крепким пожатием, и на губах гнома появилась совсем уже другая улыбка. И после пожатия он хлопнул человека по плечу свой широкой ладонью, и отправился к одному из орков, о чем-то с ним говорить.

Парень, поведя плечом, на которое только что словно свалилась пудовая гиря, взглянул на старца.

– А ты понравился Дайнину, с непонятным выражением проговорил он.

Уставший от монотонных маханий, новый пленник уселся на один из выпавших осколков.

– Нас кормить будут? Хоть бы воды дали, а то горло и так все пересохло и раны не мешало бы обмыть. Старик хлопнул себя по лбу и тут же приблизился к Андрею.

– Прости мне мою старческую забывчивость, – сказал он, и словно из воздуха, в руках старика появилось небольшая фляга.

Парень, жадно припав губами, стал осушать ее большими глотками. Сил злиться на старика не осталось, и он наслаждался, как по его отекшему горлу струиться освежающий поток воды, показавшейся такой вкусной.

Утолив жажду, он поблагодарил старика и вернул ему флягу. В этот момент раздался набатный бой, который, доносясь откуда-то их верхних ярусов пещеры.

– Что это? – спросил молодой человек, наблюдая, как пленные, побросав инструменты, устремились к боковому ответвлению одного из туннелей.

– Это перерыв. Сейчас принесут обед, поэтому люди выстраиваться в очередь. Уже наступила вторая половина дня, – проговорил старик, после чего вместе с ним потянулся к месту подкатившей телеги, с которой орк раздавал похлебку.

Когда очередь дошла до Андрея, то орк всучил ему железную миску, в которую бросил какое-то месиво похожее на кашу, а также кусок, походивший на мясо, от которого исходил не самый приятный запах. Отойдя подальше от пахучего латка, который своими запахами дурманил голову, парень осторожно сначала понюхал свою пайку, прежде чем приступить к ней. Рядом расположившийся старик, ничем не смущаясь, поглощал, казалось бы, обычную еду, да еще с удовольствием уплетал ее за обе щеки, да так быстро, что его деревянная ложка только и мелькала по дну зеленого котелка.

Осторожно положив в рот первую ложку, Андрей стал пережевывать жидкую кашу. На удивление, она оказалось не такой уж и несносной. Вкуса разобрать не удалось, но это не помешало ему доесть ее до конца. С мясом оказалось гораздо сложнее. Оно оказалось довольно жестким и, несмотря на все попытки, хоть как-то его разжевать или откусить хоть небольшой кусочек, они не увенчались успехом. Поэтому, выплюнув его, он решил не мучить свои десна, которые и так уже стали кровоточить, от еще не заживших побоев.

Оглядевшись вокруг и видя, что никто не спешит возвращаться полученную посуду повару, Андрей прислонился спиной к камню и прислушался к своим ощущениям. Мало того, что израненное тело не успело восстановиться после полученных травм, то теперь ему грозило еще и истощение от безмерных нагрузок. Используя свои ограниченные возможности, он, скользя по своему телу внутренним взором, старался хоть как-то ускорить процесс заживления ран, открыв каналы для доступа к ним энергии.

Но отдых оказался достаточно коротким, еще большинство не успели проглотить свою скудный обед, как повар, стуча своим длинным зеленым ковшом, по одному из бетонов, стал требовать свою посуду. Не хотя, поднявшись, преодолевая уже сладкое томление в теле, место которому уступала ноющая боль, парень занес свой, а также еще подсунутый стариком котелок.

Все это время его не переставал удивлять, странный старичок. То выглядит он каким-то хлипким, то каким-то уж очень озадаченным, то таинственным, то растерянным, то порой словно излучает скрытую угрозу. Но эти мысли были тут же выброшены из головы, когда над головой засверкали черные бичи, подгоняя насытившихся пленников.