Петр Хомяков - ПЕРЕКРЕСТОК

– Не совсем так, внучек, но вроде того…

– Знаете, Кузнецы, меня не интересует природа явления. Мне важно, что ее знаете вы, и знает Творец. Значит, в ваших силах повторить все.

– Но зачем тебе снова Тунгусский метеорит, племянничек?

– Не Тунгусский, а Московский, дядюшка. Зона поражения параболическая. Вершина параболы немного восточнее Кремля, на Старой площади. Парабола направлена на запад. Захватывает элитные районы Москвы и все дачки на Рублевском шоссе, и, разумеется, Кремль. Поражающее действие в открытой части параболы начинает ослабевать за тридцать пять километров от Москвы, окончательно исчезает за шестьдесят километров.

Да, Боги, прошу Вас, МГУ не должен пострадать. Параболу надо сориентировать очень точно.

– А ты гуманист, внучек!

– Каков есть, деда…

– Ну ладно, российскую элиту мы сотрем в одночасье. А как мы заденем Америку?

– Все продумано, деда. В рыхлую комету вморожено два скальных фрагмента. Сама комета теряет энергию, поражая московскую сволочь, а скальные фрагменты продолжают полет. Один шлепается в Атлантику, и обрушивает волну типа цунами на Восточное побережье США. А другой – проносится над Америкой и падает в Калифорнии, в районе разлома Сан-Андрес, вызывая десятибалльное землетрясение на Западе США.

В итоге, страна Россия жива, но вся ее паразитская государственная верхушка уничтожена в катастрофе. А сатанинские штаты уничтожены и как государство и как страна. Два болида вызывают цунами и землетрясение в которых гибнет 80% потенциала Америки.

– Истинный ариец, клянусь, истинный ариец, – Тор даже прослезился, демонстрируя на этот раз германскую сентиментальность. Или это только так показалось Ларионову?

– Однако вы представляете, как все это будет трудно организовать Творцу? – меланхолически заметил Кова. – Это, конечно же, не прямое вмешательство в дела прогнивших людишек, но тоже работа довольно тонкая. Боюсь, он отвергнет такой план. Может отвергнуть, – поправился он.

– Мастера, Великие Кузнецы, на то вы и Боги! Помогите Творцу в расчетах и продумывании тонких деталей!

– Коллеги, а может, для верности, искупительную жертву? – оживился Тор.

– Ну, ты неисправимый язычник, братец, – усмехнулся Сварог.

– Мастера, а что за жертва?

– Видишь ли, внучек…, – Сварог замялся.

– Понял, деда. Я сгожусь?

Они смотрят пристально и внимательно.

– Ты погибнешь в этой катастрофе.

– Согласен.

– Он, правда, согласен, это не рисовка, – Тор серьезен. – Но тогда, считайте, проект пройдет на 100%.

– Ты прав, – медленно говорит Сварог.

– Мы ждем тебя, брат. В стране Вечного Лета, как говорят у вас, или в Вальхалле, как говорят у нас. Но, в сущности, это одно и то же.

– Я вам не брат, а пра – пра – пра -… правнучек.

– Ну, вот и не спорь со старшими. Потом поймешь.

Чего только не приснится с перепоя. Впрочем, никакого перепоя. Никакого похмелья. Все чудесно. Гнусновато, конечно, но чудесно. Москва, как всегда, после, хотя бы, недели отсутствия, кажется сумасшедшим домом. Но, увы, заработать что-то можно только здесь. Вот и сейчас Ларионов ехал на встречу с одним коллегой, который предлагал совершенно фантастическую работу.

– Представляете, Петр Григорьевич, – сразу обрушил он свою неуемную энергию на Ларионова. – Наш институт держит деньги в одном банке. Мне по работе часто приходится контактировать с его директором, вернее, директрисой. Милейшая женщина!… У нее дача на Рублевском шоссе. Знаете, там можно было получать в свое время любые участки.

– Прямо-таки любые?

– Ну, были бы деньги и связи… Короче, эта милейшая женщина получила участок на самом берегу Москвы-реки, или Истры, не знаю. Место живописнейшее, крутой обрыв к самой воде, а оттуда такие дали открываются!… Дом, разумеется, соответствующий. Больше миллиона долларов стоимостью. И на самом, разумеется, живописном месте, почти над обрывом. Знаете, так красиво, над обрывом нависает большой балкон. И тут, представляете, река в позапрошлом году стала вдруг подмывать обрыв…

Разумеется, подумал Ларионов, позапрошлый год был многоводным, а поза позапрошлый сухим. Такое сочетание климатических условий вполне может интенсифицировать русловую морфодинамику.

– Дальше можете не продолжать, Николай Иванович. Речка сдвинулась метров на пять – семь…

– Как вы догадались?

– В МГУ дураков не выпускают. Однако, продолжим…

– Да что, собственно, продолжать… Обрыв начал оползать. И дом вот-вот съедет вниз.