Маргарита Епатко: Сын ведьмы

– Дак Макар. Он же тебя к бабке отвезти должен. Она говорит, что на каникулы он приехать должен. То есть внук. Ты ведь Егор? – она замерла, ожидая ответа.

– Да, но… – Егор ничего больше не успел произнести. Тетка, перекрестившись, захлопнула окошко. Судя по топоту, она убегала куда-то внутрь здания.

Егор поднял с земли рюкзак и поплелся вокруг здания. Ноги в кроссовках заледенели. Кстати, он же вроде бы их потерял? Впрочем, мысли о кроссовках были прерваны картиной, открывшейся за зданием. Все это походило на иллюстрацию в книжке по истории 19 века. Разбитая сельская дорога. Телега, запряженная костлявой лошадкой. И бородатый мужичок в валенках, тулупе и шапке-ушанке. Особенно почему-то поразили Егора валенки.

– Что любуешься? – У тщедушного мужичка оказался сочный бас. – Это обувка настоящая. Не то что твоя резинка с тряпками. Так это ты, что ли, Егор? – Он окинул парня оценивающим взглядом.

– Да, а вы Макар?

– Уж пятьдесят лет как Макар, а такого чуда не видывал. Говорит она, поезд остановится, – он останавливается. Говорит, внук там мой приедет, – он выходит. Говорит, мальчик еще, на каникулы, – а на этом мальчике уже пахать можно. Ишь ты, ведьмино отродье, тебе лет-то сколько? – Он окинул неодобрительным взглядом худого высокого паренька.

– Семнадцать, – автоматически ответил Егор. Он стоял и не мог понять: ругается этот мужик или шутит. Макар, наконец, замолчал и еще раз внимательно на него посмотрел.

– Садись в телегу. Уже закоченел весь. Твоя бабка тебе полушубок передала. Грейся. А валенок нет. Уж извини. И поторапливайся. Мне засветло домой вернуться надо.

– А до ближайшего города здесь далеко? – Егор торопливо залез в телегу и закутался в волчий полушубок.

– Семь верст на курице, да две по распутице. Тебе-то зачем? Только ж приехал.

– Мне домой надо срочно. Если бы вы помогли добраться до города, я бы заплатил.

– Если бы да кабы, – Макар слегка хлопнул лошадь поводьями по крупу, и она неторопливо пошла, волоча за собой телегу. – Весна в этом году ранняя. Еще два-три дня, и совсем потеплеет. Видишь, – он махнул рукой в сторону поля, – уже и прогалины появились.

– Вы слышали, что я сказал? – повторил Егор. – Я заплачу, – он показал деньги.

– Не перебивай старших, – одернул его мужичок и вновь хлопнул лошадь поводьями. – Я тебе говорю, весна ранняя. А значица, через неделю дороги точно развезет. И тогда тебе отсюда до осени не выбраться. Особливо если лето дождливое будет. Понял?

– Понял. Так вы мне поможете?

– Н-е-ет, – задумчиво протянул мужичок. – Заманчиво, конечно, но с твоей бабкой лучше не связываться. Мне лично она ничего плохого не делала. Совсем наоборот. Вылечила. На ноги поставила. Но люди разное говорят. Ты уедешь, а мне здесь жить. Сам с ней поговори.

– А далеко еще ехать до деревни?

– А зачем тебе деревня?

– Сами же сказали, что едем к бабушке.

– Дак она не в деревне живет. А так, сама по себе. К лесу поближе.

– Хорошо, а до нее сколько?

– Да час или около того. Ты отдохни. Поспи, что ли. Шутка ли, пять дней в дороге. – Макар сочувственно покачал головой. – Устал, наверное.

– Спасибо, поспал уже, – буркнул Егор и поплотнее закутался в полушубок.

Мимо мелькал довольно однообразный пейзаж. Заснеженные поля с кое-где чернеющими полосками земли, потихоньку освобождающейся от зимнего плена. Телегу, идущую по колее, почти не трясло. Егор задумался над тем, что все-таки произошло. Объяснение было на редкость простым и неприятным. Получается, Аленка была права, отговаривая его от излишней откровенности. Он зря рассказал про нее маме. Любимая мамочка, самый надежный и преданный друг, предала его, приревновав к любимой женщине. Напоила снотворным и отправила в эту тмутаракань к неведомой бабке. Для того чтобы он застрял здесь месяца на четыре. Замечательное лечение от любви методом шоковой терапии. От охватившего раздражения Егор случайно прикусил губу. Боль вывела его из раздумий. Он увидел, что пейзаж слегка изменился. Вдалеке сбоку от дороги маячил лес.

– Тут не только поля и равнины, тут еще и густые леса, – продекламировал Егор, всплывший из памяти отрывок.

– Тьфу ты, черт, – выругался мужичок. – Чуть мимо поворота не проехали. Ох уж этот мне лес. То видно его, то нет.

Егор подумал, что мужичок изрядно принял на грудь в обед, если не увидел большой лесной массив. Но предпочел оставить комментарии при себе.

Телега жалобно заскрипела, сворачивая с наезженной колеи, и запрыгала по ухабам. Егор трясся в ней и мечтал о том, чтобы эта пытка закончилась побыстрее.