Маргарита Епатко: Сын ведьмы

– Боюсь, мы ничего не сможем сделать, – врач в голубом комбинезоне усиленно отводил взгляд от пожилого мужчины, говорящего с кавказским акцентом.

– Дорогой, третий час тебя убеждаю, спаси мальчика. Сделай операцию. – Васген притянул врача за рукав, стараясь заглянуть ему в глаза.

– Он умирает, – не выдержав, выпалил врач. – С такими травмами и больной печенью он должен был умереть две недели назад. Но у парня океан адреналина. Он как маленький ядерный реактор. Но даже у реактора есть предел, – врач вырвался из рук Васгена и быстро скрылся в ординаторской.

Васген нахмурился и пошел в другой конец коридора, где в креслах для посетителей сидели его жена и худая женщина с изможденным лицом. Это была мама Ильи.

– Ну, что он сказал? – Мама Ильи с надеждой посмотрела на Васгена.

Он скрипнул зубами и присел рядом.

– Знаешь, – он вздохнул и провел рукой по густой седой шевелюре, – когда я познакомился с твоим сыном, он мне сразу понравился. Сильный. Смелый. Умный мальчик. И наш, хоть и наполовину. – Васген вздохнул еще раз и потер переносицу. – Я сразу понял, что ему можно доверить девочку. Пусть занимаются этим паркуром вместе.

– Каким паркуром? – вскинулась жена Васгена. Она осеклась под его взглядом и, замолчав, вжалась в кресло.

– Я подумал, – неторопливо продолжил Васген, – что твой мальчик умный. Он ведь может и стипендию выиграть в школе на обучение за границей. И поехать туда учиться вместе с Луизой. Мне дело кому-то передавать надо, понимаешь, – Васген помолчал. – Но теперь, дорогая, ничего этого не произойдет. Ничего. – Васген покачал головой и отвел взгляд. Худая женщина прижала руки ко рту и тихонько зарыдала. Васген встал и отвернулся к стене. Глаза защипало. Он моргнул несколько раз, пытаясь справиться с собой. Женщины не должны были видеть его таким.

– Васген, – жена подошла к нему и зашептала: – Если парень все равно умрет, надо забрать Луизочку из палаты. Девочка и так настрадалась, похудела совсем. Ей тоже врач нужен. Какая для нее будет травма, если мальчик умрет у нее на глазах?

– Ты тоже от меня уйдешь, когда я умирать буду? – жестко спросил Васген, поворачиваясь к жене. – Травмы бояться будешь, да?

– Что ты говоришь, дорогой? – Жена отодвинулась с испугом.

– Тогда сядь и молчи, женщина, – Васген взглядом указал на кресло. – Этот парень ей жизнь спас. Врач говорит, он мог две недели назад умереть. Ради Луизы держался. Как она может его сейчас бросить, а?

Рядом с ними бесшумно открылась дверь лифта. Все автоматически повернулись на звук. Из кабины вышел Егор.

– Это ты? – Васген ткнул пальцем. – Все из-за тебя. Да?

– Где Илья? – не обращая внимания на слова Васгена, спросил Егор.

Васген хотел ответить что-то резкое, но холодные серые глаза парня полоснули ножом по сердцу.

– Там, – он указал пальцем на дверь палаты. – Оставь их в покое, слышишь? Мальчик умирает уже.

Егор прошел мимо мужчины и застывших в креслах женщин, открыл дверь нужной палаты. Он грустно усмехнулся, увидев открывшуюся перед ним картину. Это в американских фильмах герои лежат опутанные проводами и пикающими датчиками. Рядом с Ильей стояла только капельница. Да и она беспомощно свисала катетером вниз. Очевидно, Светловолосый распорядился, чтобы Илье вообще не оказывали никакой помощи.

– Егор? – Лиза подняла сухие глаза. У нее уже не было сил плакать. Она знала, что произойдет дальше. Но отказывалась верить, сжимая в руках холодную от пота руку Ильи. Она будто надеялась, что, пока рука друга у нее, с ним ничего произойдет.

– Егор, как же так? – прошептала она. – Это же несправедливо.

– Про справедливость вспоминают только неудачники, – неожиданно для себя жестко ответил Егор и тут же взял себя в руки. Видимо, демоны папочки перешли ему по наследству вместе с силой.

– Ты вот что, Лизок, – добавил он мягче, – сядь к окну. А я постараюсь ему помочь. – Егор бросил взгляд на наручные часы. Без пятнадцати восемь. Обезболивание будет действовать еще пятнадцать минут. Он должен успеть.

Егор снял часы. Положил их на тумбочку рядом с кроватью. Потом небрежно бросил в сторону двери заклинание запрета на вход и откинул одеяло.

– Начинаем, – прошептал он вслух и встряхнул руками, стараясь сконцентрировать на кончиках пальцев как можно больше силы. Он собирал ее отовсюду из окружающего пространства. По капельке от людей. По капельке от растений. По капельке от машин, скользящих по утреннему городу. Свет в больнице напряженно замигал. Но Егор уже достиг нужной концентрации. Он видел, что руки превратились в сгустки искрящейся материи. Он провел рукой в воздухе. Пальцы оставили за собой легкий мерцающий след.