Максим Шейко - Наемник

- Ну что, вымогатели, как у нас дела?

- Неплохо. Контрибуцию собрали. Сумма, правда, не ахти. Зато Деспила женили - в счет недоимки.

Герр главнокомандующий резко мрачнеет:

- Вам двоим заняться нечем, кроме как моих лейтенантов гнобить?

Я возмущенно фыркаю, изображая оскорбленное достоинство. Вист согласно кивает, поддерживая мой демарш.

- Как можно, командир?! Парень сам к нам прибежал ни свет ни заря! Женюсь, говорит, жить без нее не смогу.

На лице Ле Кройфа появляется нехороший прищур.

- Так-таки не сможет?

- Ну-у, он так думает...

- Он что, умом тронулся?

- Так ведь... любовь - она ж как помешательство! Выходит, тронулся!

Бенно задумчиво переводит взгляд с жизнерадостного меня на старательно демонстрирующего абсолютную невозмутимость Виста и обратно, затем уточняет:

- И кто это его так... очаровал?

- Ну-у-у... такая, - я кручу пальцем возле уха - кудрявая. Дочка местного бургомистра, кажется.

В глазах шефа мелькает тень понимания.

- А-а-а... ну, так ему, идиоту, и надо.

Уточнить, кто в новообразованной ячейке общества, по мнению командира, является идиотом - тесть или зять, я не успеваю, поскольку наш плодотворный диалог внезапно прерывают. Дверь с грохотом распахивается от мощного пинка, и взъерошенный Деспил прямо с порога громко возвещает:

- Её зовут Санина!

Затем лейтенант замечает сидящего спиной к нему ле Кройфа и лихорадочный блеск в его глазах мгновенно гаснет, словно свеча под порывом ветра. Мы с Вистом молча давимся смехом, Бенно с каменным лицом медленно поворачивается к виновнику торжества.

- Хорошее имя. Помнится, так кобылу звали, на которой я в детстве учился верхом ездить. Отличная скотинка была, смирная и ход ровный. А ты к чему вдруг вспомнил?

- Э-м-а-э...

Деспил мычит нечто невнятное, одновременно совершая загадочные пассы руками, видимо, пытаясь таким образом как-то пояснить издаваемые звуки. Ле Кройф с умеренным интересом наблюдает эту пантомиму. Я изо всех сил сдерживаюсь, чтобы не заржать, Вист, судя по покрасневшей роже и судорожно сжатым челюстям, занимается тем же. Наконец интендант находит способ преодолеть языковой барьер и, пошелестев немного документами, извлекает на свет божий заветный брачный договор. Бенно, мельком взглянув на украшенную гербами и печатями бумагу, понимающе кивает, после чего вновь поворачивается к герою дня.

- А, так это ты о женитьбе своей сообщить решил? Спасибо, я уже в курсе. Поздравляю и всё такое. Но если ты думаешь, что я тебе из-за этого выделю дополнительную повозку в обозе, то забудь. У нас и так трофеи грузить некуда.

- А-а-а...?

- А будешь шуметь, я и твою колымагу под нужды штаба заберу. Тогда вообще свою ненаглядную на горбу потащишь. Понял?

Дождавшись утвердительного кивка, Бенно поднимается и, с легкостью сдвинув в сторону застывшего в дверном проёме лейтенанта, направляется к выходу, небрежно бросив нам через плечо:

- Заканчивайте тут. В полдень мы уходим.

Глава LXVII

Честно говоря, я до конца сомневался, что нашей армии под силу столь эпичный подвиг, но, в конечном счете, ле Кройф таки оказался прав. Стоило солнцу достигнуть зенита, как герои Танариса потянулись на выход, покидая разоренный Гердар. Над формирующейся колонной витал свирепый дух перегара, многих солдат ощутимо штормило, а некоторых более стойкие товарищи даже вынуждены были поддерживать под руки, чтобы соблюдать хоть какое-то подобие строя, но все же армия выступила в поход строго по графику.

Первой, как обычно, ушла конница. За ней, загребая ногами землю, тащилась пехота. Завершала картину заметно увеличившаяся вереница обозных телег. Вист с благословения ландмейстера включил в наш армейский обоз все мало-мальски пригодные для похода повозки, которые удалось найти в городе и ближайших окрестностях. И каждая колымага была загружена под завязку!

Перед выступлением Бенно, находясь в прескверном настроении по причине того, что итоговый размер контрибуции не оправдал его ожиданий, приказал: "Сжечь к Бурхоллу этот свинарник". Так что уходили мы напутствуемые треском разгоравшихся пожаров, упорно стремящихся под порывами теплого весеннего ветерка слиться в один грандиозный костер, и тоскливые вопли разбегающихся кто куда погорельцев. А нехрен было расстраивать честных наемников, не побоявшихся измазаться в болоте ради призрачной надежды на богатую добычу!

Хотя тут я утрирую, конечно. Одной из основных целей нашей дагонской авантюры, помимо чисто военных, было устранение ближайшего торгового конкурента Танариса. Так что использование тактики выжженной земли являлось суровой необходимостью, а вовсе не сиюминутной прихотью командования.