Андрей Абабков - Самый злой вид. Трилогия

– Что скажете о наших северных делах?

– Там все плохо. Очень плохо, – добавил, подумав старик с маленькой черной бородкой, – По донесениям агентов, архимаг Дукун перестал выпячивать свое якобы южное происхождение и во всем следует политике короля.

– А донесения о том, что он и контролирует юного выродка, это правда?

– Скорее всего. Я не готов ответить на этот вопрос, но они похожи на правду. Этот пройдоха переиграл всех.

– Значит шансов нет? – его собеседник был не менее стар и кроме того абсолютно лыс.

– Никаких.

– А дворец…

– Во дворце не любят проигравших. Особенно в императорском дворце. Там нам не помогут.

– Жаль. Очень не хочется терять те деньги, которые мы вложили в эту авантюру. Может быть есть шанс?

– На вашем месте, я бы не надеялся. Забудьте про все вложенные деньги, обрежьте все концы и молитесь, чтобы Наместник не узнал о нашем провале.

– Предлагаете избавится и от наследника?

– По хорошему, так и следует поступить. Но давайте дадим ему шанс. Он ничего не знает и не сможет нам повредить.

– А…

– А вот все его окружение придется устранить. Я уже отдал соответствующий приказ и если у вас есть там свои агенты, поспешите. Завтра может стать поздно. Свидетелей быть не должно. А щенок пусть потявкает. Это будет даже полезно. Может вернете часть вложенных в него средств.

– Хорошо. Я последую вашему совету, – мужчина сокрушенно покачал головой, – Пять лет подготовки и все пошло к Мур. Что нам теперь делать?

– Я планирую забыть про север. Вампиры оказались более серьезной проблемой, чем мы ожидали. И новый Орден, набирает силу и популярность. Надо сосредоточится на этом.

– Это второй вопрос о котором я хотел поговорить.

Два кардинала переглянулись и продолжили свою неспешную беседу. Мир вокруг менялся и жил своей жизнью, но это все не касалось происходящего в замке Наместника. Здесь предпочитали направлять этот поток жизни и уже многие столетия строили планы и вершили будущее мира. Придуманное здесь, не раз, меняло жизнь и ее течение в прошлом и еще не раз изменит в будущем.

Епископ Мартин сидел за столом, склонив голову почти к самому листу и писал. Слова будто бы сами ложились на бумагу и рука священника без устали порхала над ней. Предоставленные ему в замке помещения отличались не только простором, но и удобством, которого человек никогда не знал. Магические светильники позволяли ему работать ночи напролет. Заботливые служанки обеспечивали его быт, позволяя не отвлекаться на досадные мелочи. А вампиры… вампиры без утайки снабжали его самыми свежими новостями и делились с ним тайнами прошлого. Многие разговоры с их руководством и высказанные ими идеи, отчетливо застревали в разуме старика и требовали быть немедленно записаны.

Мир человека переворачивался с ног на голову. Нелюди которые могли быть лучше людей и люди, которые были хуже нелюди. Заговоры и их последствия. Благородные аристократы, отличающиеся от травоедов лишь наличием замков. Маги, что могли бы изменить мир, но предпочитали даже не менять себя, а набивать свои карманы золотом. И конечно власть, разлагающая всех. Все это надо было отразить и объединить. Потомки должны знать.

Книга писалась сама, будто сам Демур шептал в ухо своему верному слуге, наконец оценив годы бескорыстного служения. Многое, очень многое в этом труде, заставит других священников проклясть его. Но всегда будут и те, кто увидит в этих строках истину и возьмет ее на вооружение. Видимо когда то и светлый Рэгин, точно также писал свой трактат, надеясь лишь на немногих избранных, тех кто увидит смысл и кто не побоится озвучит его для других.

«Я продолжу твой труд, учитель! Я донесу до людей твои идеи. Пусть я выражу их по новому, но это по прежнему будут твои слова. Дай мне силы, Всесветлый. Дай мне время! Я не подведу тебя! Я направлю людей!»

Дверь осторожно открылась, но священник не заметил этого, полностью погруженный в свою работу. Константин с минуту наблюдал за человеком, а затем закрыл дверь и насвистывая веселый мотивчик вернулся к себе в кабинет.

Магесса сидела и читала письмо. Чем больше Марта Тап вникала в строчки написанные ее отцом, тем больше в ее душе крепла злоба. Дав клятву крови, девушка обрекла себя на существование в неизвестности. Ограничения, наложенные на нее Бладом, не давали ей даже толком проворачивать старые аферы. А жизнь, без толики привычного волнения, казалась очень пресной. Конечно где-то впереди маячили неясные перспективы, но пока засевшие в лесу валерианцы даже не пытались хоть как-то использовать свою новую невольную союзницу. Или не доверяли, или проверяли. Вот и поди разберись!