Кристи Голден - Восход Орды

Велен был превосходным хозяином. Он задавал вопросы и казался искренне заинтересован ответами: сколько должно исполниться лет мальчикам, чтобы они могли охотиться на огров? Возьмут ли они с собой помощника? Какова их любимая еда? Их любимое оружие? Оргрим, даже больше чем Дуротан, поддался беседе и начал рассказывать о своем мастерстве. Хорошо, что он не начал приукрашивать свои истории.

"Когда мой отец покинет мир, я унаследую Роковой Молот", гордо заявил Оргрим. "Это старое и благородное оружие, передаваемое от отца к старшему сыну".

"Это будет хорошим естественным поворотом событий, Оргрим", сказал Велен. "Но я полагаю, что пройдут еще многие годы, прежде чем вы возьмете себе имя Роковой Молот".

Факт того, что его отец должен был умереть прежде, чем он станет Оргримом Роковым Молотом, казалось, был упущен молодым орком, и он гордо напыжился. Велен улыбнулся, как показалось Дуротану, с горечью. Внезапно на гладком белом лице Велена показались тонкие трещинки, словно на него накинули паутину.

"А опишите этот молот мне. Это, должно быть, могущественное оружие".

Оргрим начал снова. "Он огромен! Камень черен, тяжел и крепок, а рукоять сделана из тщательно обработанного дерева. За эти годы рукоять сменяли несколько раз, но сам камень всегда оставался. Его называют Роковым Молотом, потому что когда его владелец берет его с собой в битву, он предвещает гибель врагу".

"Понятно", сказал Велен, продолжая улыбаться.

Оргрим продолжил с еще большим задором. "Но есть еще и другое пророчество. Говорят, что последний из линии Роковых Молотов использует его, чтобы даровать первое спасение, а затем и злой рок всему народу орков. Тогда молот перейдет в руки того, в ком нет крови клана Чернокамня, и все изменится снова, и оружие снова будет использоваться для свершения правосудия".

"Какое могущественное пророчество", сказал Велен. Он не сказал ничего более, но Дуротан почувствовал дрожь. Этого дренеи его народ называл "Пророком". Он знал, осуществится ли пророчество Рокового Молота? Должен ли Дуротан спросить его об этом?

Оргрим продолжал описывать Роковой Молот во всех деталях. Дуротан, который уже видел это оружие, перестал слушать болтовню Оргрима и сосредоточился на Велене. Почему он так заинтересовывался ими?

Дуротан был чутким подростком, и он знал это. Он подслушал отрывки бесед его родителей, которые волновались за его чересчур сильную интуицию, и Матери Кашур, которая насмехалась над ними и советовала им волноваться о куда более важных делах и "предоставить мальчика его судьбе". Дуротан мог распознать притворный интерес, когда тот имел место, и чувствовал, что он увидит его даже в дренеи. Но блестящие синие глаза Велена были ярки и сосредоточены, его доброе, хотя и отталкивающее, лицо было открыто, его вопросы были искренними. Он хотел слушать о орках. И чем больше он слушал, тем, казалось, более грустным становился.

Хотелось бы, чтобы вместо меня тут была Матушка Кашур, внезапно подумал Дуротан. Она куда лучше воспользовалась бы этой возможностью, нежели Оргрим и я.

Когда Оргрим закончил описывать Роковой Молот, Дуротан, наконец, смог вставить слово, "А вы можете рассказать нам о своем народе, Пророк? Мы так мало знаем о вас. Я думаю, что за последние несколько часов я узнал о вас больше, чем любой из моего народа за последнюю сотню лет".

Велен посмотрел своими пылающими синими глазами на Дуротана. Дуротану хотелось сжаться от испуга от того пристального взгляда, не потому что он его боялся, а потому, что он никогда прежде не чувствовал себя столь... рассматриваемым.

"Дренеи никогда не отказывали давать информацию о себе, молодой Дуротан. Но... я полагаю, что вы, возможно, были первыми, кто задал этот вопрос. Что вы желаете узнать?"

Все, хотел было сказать Дуротан, но вместо этого он решил конкретизировать свой вопрос. "Орки никогда не встречались дренеи двести лет тому назад. Ресталаан сказал, что вы прибыли сюда на большом судне, которое может путешествовать по небесам. Расскажите об этом поподробнее".

Велен выпил один глоток напитка, который, по мнению Дуротана, пах летними цветами, и улыбнулся. "Для начала, "дренеи" - это не наше настоящее название. Это всего лишь термин, который означает... "изгнанники".

Дуротан напрягся.

"Мы не согласились с другой частью нашего народа в своем мире. Мы не хотели отдавать наших людей в рабство, и за это мы были изгнаны. Мы провели много времени в поиске подходящего места для жизни - места, которое мы бы могли назвать своим. Мы влюбились в ваш мир, и мы называли его Дренором".