Мария Семенова - Бусый волк. Берестяная книга

Кто же мог предвидеть, что решительный бой придется вести в мокром ночном лесу, где никто не увидит его малодушия и не воспоет его мужества… Латгери все равно не сдастся и не отступит, просто потому, что он — не кто-нибудь, а Латгери! Крысеныш!

Небо в восточной стороне начинало понемногу светлеть и вот уже явственно засинело, отделилось от черной стены леса, густая предрассветная тьма начала таять и торопливо отбегать в по-прежнему непроглядную чащу… Все равно даже там ей не отсидеться! Еще немного, и юный Бог Солнца явит себя просыпающемуся миру, согреет его ласковым теплом, озарит ярким светом, от которого тьме не спастись и в самом густом подлеске, под старыми корягами и замшелыми валежинами. В кротовые норы, в глубокие подземелья загонит ее пресветлое утро…

Сторонний путник, бредущий без дороги глухими лесами веннской страны, этого самого утра ждал бы если не как избавления, то уж точно как позволения снова тронуться в путь. Не таковы здешние чащи, чтобы кто попало разгуливал здесь по ночам! Тут же провалится нога сквозь сплетение скользких корней, и хорошо, если кости не хрустнут. А вытащишь ногу, и в лицо, в самые глаза ткнутся острые, обломанные концы нависших ветвей. Успеешь отвести их ладонью, и вот уже крутанулся камень под сапогом, и вот уже ты съезжаешь куда-то с отвесного гранитного лба, и не за что зацепиться, и высоко ли падать и что ждет на дне — неведомо, покуда не долетишь…

Надо думать, такого путника насмерть перепугали бы шестеро молодых Волков, парней и подростков, легконогих и босых, во всю прыть бежавших сквозь подернутые туманом непролазные дебри. Мелькнули бы в самых дальних отсветах костерка-и исчезли, не остановившись, даже шага не сбив… и оставив бедного путника до утра творить охранительные знамения: люди то пробежали? Или, может, бесплотные духи лесные?…

А им что, Волкам, они были здесь дома. И лес свой знали не хуже, чем избы с дворами. Те самые ловчие корни и опасные кручи стелились им под пятки ровной дорожкой, а хищные сучья лишь расчесывали пепельно-русые кудри.

Особенно теперь, когда венны из рода Волков спешили ему, лесу, на помощь.

Ну ладно, не всему лесу, конечно, а только одному существу, ждавшему спасения, но все равно…

Перепрыгивая кусты, Бусый все прислушивался к ровному дыханию бежавшего сзади Ульгеша. Была у чернокожего парнишки удивительная способность пускаться с другом-венном, с Бусым то есть, в разные вылазки, куда его звать, в общем-то, не собирались, полагая затеваемое дело чуждым Ульгешу и по рождению, и по сноровке, — а он увязывался все равно, причем делал это как-то так, что замечали его уже погодя, когда поздно бывало ради него возвращаться. И шел себе, и, глядишь, радел о веннских делах, словно тут родился, да еще и сноровку являл вполне удивительную для умника и тихони. Что когда-то на лыжах, что вот теперь. Видно, правду молвил дедушка Аканума, отец парня действительно был великим вождем. А и не ошиблась веннская поговорка, утверждавшая — доброй крови не спрячешь… как и дурной…

Двое друзей быстрыми ящерицами пробирались сквозь месиво изувеченных стволов, мягко касаясь, словно поглаживая их ладонями. И Бусого вдруг остро кольнула жуткая мысль, что опорой его рукам служили не бесчувственные бревна, а еще живые, израненные тела. Не умея отступать, зеленые воители приняли неравный бой с лютым врагом, пали на родную землю и теперь отдавали ей последнюю кровь. И даже того больше: воины эти его, Бусого, ласковые прикосновения ощущали и всем сердцем на них откликались…

Ощущение было мимолетным, нахлынуло и исчезло. Позволить себе в этом беге-полете отвлечься на постороннюю мысль значило тут же расшибиться о пень или корягу. А расшибаться было нельзя, недосуг. Следовало спешить. Братья ждали подмоги.

После нападения Змееныша на деревню никто из Волков в эту ночь так и не сомкнул глаз. Не до того было. Все понимали, что Змееныш явился не сам по себе, его сюда привели, привели враги, и враги эти, именем Мавутичи, были где-то недалеко. А еще было очень похоже, что раненый Змееныш, обозленный нежданным отпором, уже издыхая, набросился на самих Мавутичей. Здорово небось потрепал, но вот насколько здорово? Вдруг кто-то уцелел? И захочет все-таки сунуться в деревню?

Если их хозяин Мавут хоть вполовину соответствовал тому, что говорил о нем Бусый, это были не пустопорожние страхи. А что, пускай попробуют сунуться, коли так уж охота. Есть чем встретить. И проводить…