Шимун Врочек - Человек из Голливуда

«Бадди Рукерт», гласила надпись.

– Дадите мне автограф? – сказал полицейский, протягивая блокнот и ручку.

– Конечно. Совсем забыл. – он слышал, звезды кино делают это постоянно. – Как вас зовут?

Он написал «Фреду, настоящему полицейскому, от Джо Спейда» и поставил закорючку. Возможно, копу требовался автограф Рукерта, но он ведь не Рукерт. Полицейский расцвел.

– Спасибо, сэр! Удачи! Закуриваете вы точно лучше всех. Только не увлекайтесь, прошу вас. Бадди умер от рака горла, вы же знаете…

– Конечно знаю, – ответил Спейд. Информация подавалась как давно известная.

Когда полицейский ушел, Спейд вновь закурил, щурясь от дыма и согреваясь от сигареты. Легкие наполнились теплом. Предстоит во многом разобраться. Поток иссяк, в кинотеатр втягивались последние опоздавшие. Пробежала девушка в чем-то коротком и летнем.

Спейд проводил ее взглядом. Очень хорошо. Он не спал всю ночь и промок насквозь, словно бездомный пес – и теперь сначала пойдет внутрь, перекусит (он слышал слово «банкет»), и потом уже поработает головой как следует.

На входе в кинотеатр висели цветные рекламные плакаты фильмов – в основном с тем же Бадди в главной роли. Спейд ни одного не видел – хотя не удивительно, он редко ходил в кино. Даты на них стояли разные. И тридцать девятый. И пятьдесят четвертый. Перед плакатом, датированным сорок шестым годом, Спейд простоял дольше всего – щурясь и вспоминая. Значит, вот как сложилось.

Спейд докурил сигарету и пошел к урне, чтобы выбросить окурок. Тут его окликнули.

– Эй, друг!

Прежде чем обернуться, Спейд опустил руку в карман. Пистолет под пальцами был холодным, как долгие зимние похороны.

– Эй, друг, есть монета? – спросил бездомный.

– Нет, – сказал Спейд, разглядывая надпись у того на груди. «Если хочешь просветления, отсоси у будды».

– Ерунда! Друг, не жмись.

Спейд подумал.

– У меня есть сто долларов, – сказал он.

– Годится! – обрадовался нищий. – Я возьму.

Спейд покачал головой.

– Эта сотня дорога мне как память.

– Ну ты и скряга!

– Угу. Мне нужна информация.

– Да пошел ты!

Спейд шагнул вперед. Сгреб нищего за грудки и хорошенько встряхнул. Голова бродяги мотнулась. Надо будет вымыть руки, подумал Спейд.

– Что ты сказал, мразь?

– Ты что, никогда не слышал про политкорректность? – когда бродяга открывал рот, оттуда несло, как из сточного колодца. – Такая штука. Меня нельзя называть «мразью»… Подожди! – закричал бродяга, когда Спейд замахнулся кулаком. – Подожди!

– Мне нужна информация, а не остроумие, – сказал Спейд. Бродяга выставил грязные ладони.

– Ладно тебе, друг, не заводись. Я просто пошутил. Что ты хочешь узнать?

Спейд отпустил его.

– Для начала: как тебя зовут?

– Рокки. Это потому, что я здоровый.

Спейд решил ничему не удивляться. Здоровый, так здоровый – хотя он даже ни разу не приложил его кулаком.

– Слушай, друг, я с тобой как в фильме побывал, – сказал Рокки. – Ну ты и крутой. Во мне фунтов на тридцать побольше, а тебе похрену. Ты бы и на терминатора попер, я же вижу. Настоящий Бадди. Он умер от…

– Я знаю, – сказал Спейд. Помешались они на этом, что ли? – Хочешь сигарету?

– Я не курю. Вредно для здоровья.

Спейд поднял брови, но промолчал.

– Эй, друг, а ты малость повыше, чем я думал. Я слышал, Бадди был совсем коротышкой. Даже ниже Тома Круза.

– Может быть. – это Спейда не волновало. – Но я не Бадди. И не Том Круз. А теперь рассказывай…

Он спросил про «Маджестик». История оказалась короткая и странная. Когда-то это был студийный кинотеатр «Метро-Голдвин-Майер», но потом, когда система студий начала давать сбой, его продали. Следующий владелец едва сводил концы с концами и, наконец, разорился окончательно. Потом здесь крутили порнушку и ужастики, и устраивали какие-то странные шоу. Там, под сценой – хренова куча сломанных манекенов. А за экраном однажды, когда шла очередная порнушка, повесился то ли монтер, то ли оператор.

Его не сразу обнаружили, сказал Рокки. Так и висел, пока не протух. Потом какие-то шутники вывесили за экран один из манекенов, наполнив краской. Вот это был скандал, когда кровавое пятно расползлось по белому экрану. Прямо во время какой-то немецкой порнушки. Я, я, даст ист фантастиш.

А недавно кинотеатр отремонтировали. И устроили здесь показ фильмов Бадди Рукерта и вот, сейчас, конкурс двойников. «Тебе ли об этом не знать, друг?» – сказал Рокки. «Я знаю», ответил Спейд. «И еще вопрос. Что это за плакат?» Выслушав ответ, Спейд спросил, как лучше добраться отсюда до Мемфиса.