Александр Сухов - Мир Деревьев

Напоминание о еде вызвало бурчание в животе. Феллад с удовольствием сначала позавтракал бы и лишь потом помчался истязать свое тело беготней и разного рода упражнениями. Как обычно, эти свои соображения он высказал невидимому мажордому, на что, как обычно, получил отрицательный ответ и ощутимый пинок под зад выросшей из пола коленкой, прямо в направлении распахнувшейся перед его носом двери.

Ровно в назначенный час Феллад вместе с двумя десятками таких же выпускников средней школы, как и он сам стоял на деревенской площади в ожидании появления старосты Харта. Одеты все были по-праздничному. Юноши – в шортах, цветастых рубахах и плетеных сандалиях. Даже Феллад, не признававший до этого дня ничего, кроме набедренной повязки, по настоянию заботливого Трифона был вынужден вырядиться как самец какаду в период брачных игрищ. Девушки щеголяли платьями, пошитыми из переливчатой ткани. Собравшиеся, как водится, обменивались шутками, делились планами на будущее. К вящему удовольствию Феллада желающих пойти в пластуны и тем самым составить ему конкуренцию оказалось не так уж и много, всего-то четыре человека.

В тени окружающих площадь древесных патриархов толпились многочисленные родственники тех, кто сегодня пришел получать свою первую путевку в жизнь. Пришла и его тетушка со всем своим горластым семейством.

Никакого волнения на лицах претендентов и их сопровождающих. Не беда, что кто-то потом пожалеет о принятом сегодня решении – поменять профессию после соответствующей подготовки не так уж и сложно. Нет большой беды и в том, что кому-то откажут в его выборе – Деревья и специалисты-люди тщательно оценивают объективные возможности того или иного претендента и допускают его к работе по выбранной специальности лишь в том случае, если кандидат полностью ей соответствует. Во время обучения в средней школе учеников постоянно тестируют на предмет профессиональной пригодности, но никогда и ни при каких обстоятельствах результаты этих тестов не оглашаются, поскольку никакие выводы и ограничения психологов не должны оказывать влияние на выбор испытуемого.

Наконец в половине одиннадцатого заявился староста Харт. В правой руке руководителя сельской администрации был зажат бюрократического вида портфельчик, изготовленный местными умельцами из поставляемой деревьями искусственной кожи. Как только староста оказался в самом центре площади, прямо перед ним из земли выросла трибуна. Расположившись по-хозяйски за трибуной, староста Харт извлек из портфеля несколько листочков бумаги и, разложив их перед собой, начал громко зачитывать. Для начала он поздравил выпускников с успешной сдачей экзаменов и квалификационных зачетов и, как водится, выразил надежду, что «покинувшие родительское гнездо птенцы не опозорят Урочища Единорога», а так же уверенность в том, что молодые люди «станут достойными продолжателями дела отцов и дедов». Короче, это была стандартная помпезная говорильня, изредка сопровождаемая бурными овациями односельчан.

Нужно отдать должное старине Харту – тот никогда не перебарщивал с официозом и в отличие от многих своих коллег-бюрократов всегда знал, когда необходимо остановиться и наконец-то перейти к деловой части. Так случилось и на этот раз. Не успели собравшиеся на площади начать зевать, а в руках мудрого старосты появился уже другой листок и он, существенно усилив громкость голоса, стал оглашать списки распределения:

– Дрон Лохматый – эколог! Суза, дочь Поликарпа Дырявая Башка – психоаналитик! Аран, сын Дарьялы Вдовы – лозоходец! Олива, дочь Бурга Серого – контактёр!..

По мере обнародования списков претендент либо радостно вскрикивал, либо огорченно вздыхал и тут же отходил в сторонку принимать поздравления или получать сочувственные хлопки по спине от своих родичей. После того, как староста Харт закончил зачитывать вердикт квалификационной комиссии, в центре площади остался стоять один человек. Этим человеком оказался Феллад, поскольку по какой-то непонятной причине имя его в общих списках отсутствовало. Обычно такое происходило в тех случаях, когда претендент был напрочь лишен каких-либо способностей и ему отказывали в дальнейшем обучении. Но подобное за всю историю Урочища Единорога случалось очень редко – всего-то два или три раза, ибо соискатель должен быть полным дегенератом, чтобы ему отказали в приобретении хотя бы какой-нибудь квалифицированной специальности.