Дмитрий Самохин - Портрет на память

Однако Шульц ошибся. Совершенно случайно стало известно, что барон Мюнх служил до недавнего времени в Тайной канцелярии, пока не вышел в отставку. И носил Карл Мюнх не кровный дворянский титул, а магический, передаваемый от учителя к ученику. Во всех этих сложных колдовских связях Иван Шульц не разбирался, да и забивать голову лишней для себя информацией не хотел.

Одно для себя уяснил, барон Карл Мюнх птица высокого полета. Абы кто в Тайной канцелярии не служат, а уж тем более добровольно не выходят в отставку. К тому же Карл Мюнх колдун, а других колдунов Иван Шульц не знал. Поэтому все оставшееся время на курорте старался проводить в компании барона Мюнха, да и по возвращении в Невскую Александрию контакта не терял. Время от времени встречались в ресторанах, закрытых клубах, театрах.

Ни о чем Иван Шульц и прочие отдыхающие никогда бы не догадались, если бы не трагическая смерть релеванта. До этой поездки в Баден-Баден Иван Шульц никогда не видел релевантов. Люди-птицы старались держаться подальше от своих бескрылых собратьев. В памяти их народа еще не успело потухнуть воспоминание о крылином бунте, когда сотни релевантов, живших среди людей в городах и селах, вырезали за одну ночь. Подстрекаемые религиозными фанатиками из Лиги Истинной Веры горожане Праги, Лондиниума, Лютеции и ряда других городов словно сошли с ума. К рассвету ни одного живого релеванта в этих городах не осталось. Тогда люди-птицы ушли от своих бескрылых собратьев и поселились где-то в горах Тибета, основав своё крохотное независимое государство – град Солнца. С тех пор минуло ни одно столетье, а релеванты редко появлялись среди людей. И надо же так случиться, что один из релевантов умер.

Назревал скандал. Полиция подозревала, что смерть релеванта носила насильственный характер. Но с какой стороны не бралась за дело, все не подкопаешься. Тогда официальные власти и обратились к барону Карлу Мюнху, рассекретили его инкогнито.

Барон Мюнх разобрался в смерти релеванта. Нашел убийцу. Им оказался молодой студент из Гамбурга, лечивший на водах туберкулез. Жить ему оставалось считанные месяцы, лечение не помогало, а тут крылатый, полный сил и здоровья, красующийся на публике. Студент не стал дожидаться суда, покончил с собой в камере. Но в это время Иван Шульц уже пересекал границу Руссии.

Если кто и мог помочь Ивану Шульцу, то это был барон Карл Мюнх. После недолгих колебаний, Иван Шульц отправил Карлу Мюнху уведомление о предстоящем деловом визите и отправился в гости. Он тешил себя надеждой, что когда вернется домой, сон вернется к нему.

Выйдя в вынужденную отставку и поправив здоровье на водах, барон Карл Мюнх вернулся в Невскую Александрию, где зажил праздной жизнью столичного богача. После оперативной деятельности в Тайной Канцелярии ничего неделанье давалось с трудом. Многие столичные снобы жили в свое удовольствие, но Карл Мюнх под «жизнью в свое удовольствие» понимал совершенно иное. Его не прельщали ни балы, ни банкеты, ни званные вечера. Его мало интересовали джентльменские клубы, театры и кабаре. Он посещал их с удовольствием и в компании, но жить ради этого… Нет уж, увольте.

Для барона Карла Мюнха "жить в свое удовольствие" значило жить, балансируя на лезвии ножа. Без оперативной работы боевого мага, он постепенно сходил с ума и сошел бы, если бы не князь Драгомысл, подсказавший ему гениальную идею. Бывший начальник, вынужденный расстаться с лучшим своим сотрудником после провала операции Сердце Мира, предложил заняться барону частной консультационной деятельностью. Человек с таким опытом мог сильно помочь как сотрудникам Тайной Канцелярии, так и частным лицам, попавшим в затруднительное положение, сопряженное с использованием магии.

«Разумеется, все негласно, в порядке, так сказать, доброй воли».

Предложение князя Драгомысла показалось очень заманчивым. Карл с радостью принял его.

Клиентов, обращавшихся к нему за помощью, было не так много. Ровно столько, чтобы не закиснуть от скуки светской жизни. Каждый из них после оказанной услуги предлагал ему деньги, иногда барон их брал. В исключительных случаях.

Барон Мюнх как раз страдал от безделья, когда Миконя Питерский, камердинер, секретарь и телохранитель барона в одном бородатом лице, доложил ему о готовящемся визите барона Шульца в свойственной ему манере.

– Тот хлыщ с курорта хочет заглянуть к вам на огонек, барон.

– Твои манеры, Миконя, когда-нибудь тебя погубят, – сделал замечание своему камердинеру барон.