Роб Макгрегор - Индиана Джонс и Хоровод великанов

– Вот этим ты занималась прежде?

– В каком это смысле «прежде»?

Она буквально взмыла со стула, сделав знак подружкам, и они присоединились к танцующим девочкам.

Инди смотрел, как Дейрдра, положив руки на бедра, подняв колено одной ноги и подскакивая на другой, выкидывает коленца и кружится под одуряющий звук волынок. От нее невозможно было отвести глаз. Инди чувствовал безрассудную влюбленность мальчишки. То ли ему в голову ударило шотландское, то ли буйные трубные звуки волынок, то ли красота Дейрдры – то ли все вместе взятое.

– Чаю, профессор Джонс?

Инди поднял глаза на Лили, владелицу постоялого двора, и кивнул. Он бы предпочел к завтраку кофе, но знал, что эта роскошь недоступна. Тут дело как с остальным – тосты поджарены лишь с одной стороны, печеные яйца с одного боку крутые, а с другого – всмятку. Или надо принимать все, как есть, или затевать дискуссию о кулинарии, а в семь утра это куда глупее, чем съесть все таким, как подано.

Он проследил взглядом, как эта плохо одетая пожилая женщина, вечно выхаживающая в халате и папильотках, налила ему полчашки чаю, дополнила ее доверху молоком и пододвинула миску с коричневатыми кубиками сахара.

– Спасибо.

Он взял один кубик, но стоило Лили отойти, как Инди положил сахар обратно. Он привык пить чай без молока и сахара, но путешествия научили его следовать одному правилу: лучше привыкнуть к местной пище и обычаям, чем пытаться перекроить их под себя. Это все упрощает, а сегодня, в первый день раскопок, Инди хотел, чтобы все шло ровно и гладко.

Минуты через три по лестнице спустилась Дейрдра.

– Доброе утро, Инди!

Одетая в бежевые брюки и мешковатую клетчатую ковбойку Дейрдра заплела свои рыжие волосы в косичку и спрятала их под косынку. Из заднего кармана ее брюк торчала пара перчаток.

– Привет. Будешь завтракать?

– Я уже спускалась, – покачала она головой, – и успела выпить свой чай с лепешками.

Инди отодвинулся от стола.

– Ну, вид у тебя такой, будто ты действительно намерена откопать золото, – с ухмылкой сказал он.

– А ты действительно думаешь, что золотой свиток в пещере? Ты же знаешь, что монах нашел его среди руин старого монастыря.

– Я полагаю, что монах мог спрятать свиток где угодно, но твоя мать вроде бы свято убеждена, что мы отыщем его в пещере.

Лицо Дейрдры приобрело отсутствующее выражение. Глаза ее стали нежными лиловыми озерками, от взгляда в которые у Инди подкашивались ноги.

– Пожалуй, Джоанна права. Если свиток в Уиторне, то логичнее всего искать его в пещере.

– Попытаться стоит. Встречаемся у крыльца через десять минут.

– Хорошо, – кивнула она.

Вернувшись в свою комнату, Инди натянул кожаную куртку, надел шляпу и уже хотел было выйти, как вспомнил еще об одном. Открыв сумку, он извлек оттуда свернутый кнут и погладил его ладонями. Может, и глупо таскать кнут за собой повсюду, но пару лет назад, в Греции, Инди поклялся себе, что на раскопках не будет с ним расставаться. Приладив кнут на поясе, Инди пожал плечами. Черт побери, а почему бы и нет?! Если даже кнут окажется ни к чему, то сойдет за талисман. Уж такое-то суеверие Инди мог себе позволить.

Дейрдра ждала его на дороге перед домом, держа в руках поводья двух лошадей. Вышедшего на порог Инди она не заметила, и он глядел на нее некоторое время, стоя в проеме двери. Поглаживая морду лошади, Дейрдра ласково с ней разговаривала. Ничего удивительного, что Инди забывает получить внятное разъяснение ситуации с ее прежним ухажером. Вполне понятно. Дейрдра во всех отношениях как раз такая, как надо. Она привлекательна и умна; у них с Инди даже интересы совпадают. Все женщины, с которыми он сталкивался в Париже за последние пару лет, были лишены хоть одного из нужных качеств.

Когда Инди сошел на дорогу, взгляд его был обращен к небу. Утро выдалось хмурым и ветреным; тучи плыли так низко, что буквально наваливались на крыши домов. Может, чувство беспокойства вызвано лишь контрастом со вчерашним ясным небом и ярким солнцем. А может, его растущий интерес к Дейрдре смешивается с озабоченностью – что будет, если его желания осуществятся.

– Сдается мне, будет дождь, – задумчиво произнес Инди.

Дейрдра подняла голову, будто увидела пасмурное небо впервые.

– Дождем здесь никого не удивишь – это просто неотъемлемая часть жизни.

– Я вырос в пустыне, где дождю все удивлялись, – отозвался он.

Когда Дейрдра садилась верхом, губы ее как бы сами собой сложились в спокойную улыбку, столь же неотделимую от Дейрдры, как и шотландская напевность речи.