Роб Макгрегор - Индиана Джонс и Великий потоп

– Прошло уже две с половиной недели с момента завершения исторического перелета Чарльза Линдберга из Нью-Йорка в Париж, и теперь нам стали известны кое-какие детали его длительного одиночного путешествия по воздуху. Многим из нас было невдомек, как Линдберг ухитрился бодрствовать все тридцать три с половиной часа полета, и теперь мы получили любопытный ответ на этот вопрос. Согласно сообщению одного из друзей семейства Линдбергов, пилот неоднократно упоминал в беседах, что порой чувствовал себя в самолете не одиноким, будто рядом с ним в кабине был еще некто, какое-то невидимое присутствие, направлявшее его и помогавшее хранить бодрость.

Слушая скороговорку диктора, Инди спустил ноги с кровати. Если Линдберг мог не спать всю дорогу через Атлантику – значит, и Инди чертовски хорошо может не поспать нынче вечером, чтобы повидаться со старым другом. Позвонив в обслуживание, он заказал бифштекс в номер и отправился в душ. К половине десятого Инди успел поесть, одеться и собрался выходить. Стоило ему выйти через дверь-вертушку, как к крыльцу отеля подкатило такси. Инди тут же сел на заднее сиденье.

– Отвезите меня на угол Тридцать пятой и Стейт.

Таксист, негр лет пятидесяти, искоса оглянулся на пассажира.

– А вы точняком хотите туда, сэр?

– Там по-прежнему играют джаз, а?

– Да, сэр. Это уж верняк, – шофер тронул машину с места.

Округа Стейт-стрит прослыла бандитским районом, а заодно колыбелью джаза, исполняемого по всему Чикаго. Это негритянский район, а всего в нескольких кварталах от него расположены ирландская, литовская и польская общины, выросшие вокруг окрестных скотобоен и складов.

Инди глазел из окна машины, ехавшей по людной улице, и вспоминал дни учебы в колледже, когда они с Шенноном провели множество вечеров в здешних окрестностях, тайком проскальзывая в ночные клубы «для черных и цветных» – так называли заведения, где обслуживали людей с любым цветом кожи. Обычно дело кончалось на какой-нибудь вечеринке, где у Шеннона наконец-то появлялась возможность сыграть на своем корнет-а-пистоне в компании настоящих джаз-музыкантов.

Теперь же джаз – во всяком случае, водянистая версия настоящего, густого варева – распространился в Чикаго повсеместно. Уже вышла на экраны первая кинокартина, в которой актеры по-настоящему разговаривали – и называлась она никак иначе, а «Джаз-певец», с Элом Джолсоном в главной роли. Теперь газетчики называют нынешнее время не только «бурными двадцатыми», но и «веком джаза».

На тротуарах яблоку негде было упасть; из ночных клубов доносилась музыка. Подъезжая к Тридцать пятой улице, Инди приметил несколько заведений со знакомыми названиями: кафе «Страна грез», «Райские кущи», «Элита №2» и «ЛяФеренция». Затем показался театр «Новая монограмма», а рядом с ним – здание с горевшей красным неоном вывеской «Гнездышко» над входной дверью.

– Вот здесь. Как раз сюда я и нацелился.

– В «Гнездышке» вы уж поразвлечетесь, – провозгласил шофер, принимая плату. – Только посматривайте по сторонам. А то там на что хочешь можешь напороться.

– Спасибо за совет, – откликнулся Инди, добавив пару монет сверх счетчика.

Перейдя улицу, Инди уже подходил ко входу, когда его персоной заинтересовались двое полицейских.

– На второй этаж, – лаконично бросил один.

– Ночной клуб на втором этаже? – с недоумением поинтересовался Инди.

– Для вас – да, – уточнил фараон.

Поначалу Инди не понял, в чем тут суть, но теперь до него дошло, что подразумевают полицейские: для белых предназначен второй этаж. Инди вошел в вестибюль и уже собирался подняться на второй этаж, когда дверь распахнулась, и мимо него прошла негритянская чета. Послышались страстные аккорды фортепиано, на мгновение взору открылась обстановка клуба: небольшие столики с зажженными свечами, залитые зелено-красным светом подмостки, танцплощадку и витающее над всем этим табачное марево. Инди решил попытаться оглядеться в поисках Шеннона и привлечь внимание друга.

Он шагнул в дверь, но ему тут же заступил дорогу рослый широкоплечий негр в костюме и при галстуке, указав на лестницу.

– Там масса свободных мест, сэр.

– Спасибо. Я просто хотел повидать Джека Шеннона, играющего на корнете.

Негр пригляделся к Инди повнимательнее.

– Вы можете увидать его сверху. Мистер Шеннон на сцене.

Инди сунул швейцару пару монет, которых хватило бы на солидный обед.

– Скажите ему, что из Лондона приехал Инди. Я буду наверху.