Елена Бычкова - Рив Дарт

— Почему?

— Уходи, — повторил он, сжимая руки на коленях, — Этот мир не для тебя…

— Пойдем со мной! — воскликнул я неожиданно для себя самого и коснулся его плеча. Мне показалось, что моя рука пройдет сквозь него, как сквозь дым, но я снова почувствовал живое тепло.

— Да уйди же! — крикнул он с непонятной тоской, отталкивая мою руку, а потом прошептал едва слышно: — Пожалуйста, уходи. Я не хочу причинить тебе вред. Дай мне спокойно… побыть одному. Этот мир не существует. И я не существую. Все это иллюзия! — Он стукнул кулаком по стене. — Это как сон… Тебе снятся сны?

— Да.

— Наверное, они приходят отсюда. Мы все приходим отсюда. Волшебные сады, ночные кошмары, призраки, феи, беззвучные голоса, вздохи, шорохи… — Рив замолчал, а потом вдруг сказал очень тихо и очень тоскливо: — Отпусти меня… пожалуйста.

Его подвижные руки снова сжались, пальцы переплелись, а синие глаза поблекли, потускнели. Он устал. Он хочет уйти отсюда, хочет убедить себя и меня в том, что его больше нет, поверить в то, что его тело, тепло которого я чувствую, такой же мираж, как прозрачно-каменные стены, как бабочки, выпархивающие из пустоты. Как только он поверит в это до конца… как только я позволю ему поверить — он будет свободен.

— Я так устал… отпусти меня, Георг.

«Покой… дай ему покой…»

В прозрачной синеве глаз стояла тоска, усталость… постоянная усталость.

— Рив, что я могу сделать?

— Уйди, — прошептал он, прислоняясь затылком к стене и опуская веки. — Просто уйди…

Он хочет покоя… Неужели я не пускаю его? Неужели держу в этом пустом, призрачном мире, давая иллюзию жизни своим желанием видеть его живым? Но я не хочу для него такой жизни! Не должен хотеть!

— Как мне выйти отсюда? Где выход?

Он небрежно махнул рукой, показывая на противоположную стену.

— Везде. Где хочешь.

Я обернулся и увидел в нескольких шагах от себя прозрачную арку, а дальше за ней распахнутую дверь в свою комнату. Она казалась нечеткой, словно смазанной — бледно-золотистое пятно света от настольной лампы, громоздкие очертания дивана у стены, темный контур окна… Я посмотрел на свой реальный, светлый дом и сказал тихо:

— Прощай, Рив. Тебя… не существует.

Синие глаза улыбнулись мне в ответ.

— Прощай, — ответил он, и я вдруг увидел ярко-алое пятно, медленно проступающее на его груди. Оно становилось все больше, расползаясь по светлой рубашке…

Я шагнул к нему, сам не зная зачем.

— Рив! Что с тобой? Ты… ранен.

Он продолжал сидеть, не меняя позы, и улыбался, глядя куда-то мимо меня, васильковые глаза становились все бесцветнее, в них кружился далекий туман.

— Нет… я — мертв.

Красивое лицо стало спокойным, наверное, таким оно было при жизни. Бурная, непостоянная, яростная, опасная тень из призрачного мира уходила, растворялась, таяла…

Теперь оставались только его черты — светлые глаза, бледные губы, волосы, похожие на этот дым. И лишь кровь на груди была ярко-алой. Мне нужно остановить ее, помочь ему… позвать на помощь… Но я стоял, не двигаясь, и смотрел, как умирает Рив. От выстрела, сделанного много лет назад.

Я отпускал его…