Валерий Казаков - Холопы

Парочку они заметили издали и успели от греха подальше шмыгнуть в кусты. Енох с Машей плелись довольные и утомленные, словно пересосавшие маму телята.

– Кожаным ножиком он ее, что ли, весь день терзал? – ехидно зашептал Даше в ухо Юнька, и тут же мокрый лифчик очутился у него во рту в виде кляпа.

Хозяйка и ее кавалер уже скрылись за выступом, и Даша стала подниматься, чтобы выбраться на дорожку, как с той же стороны, откуда только что вышли влюбленные, прижимаясь к скале и обходя камни, мимо них проскользнул человек в камуфляже с оружием на изготовку. Девушка прижалась к земле и глянула в сторону своего спутника, но того рядом не было, на примятой траве лежал только Машенькин лифчик.

В отличие от придуманной, всякая настоящая авантюра не случается вдруг, а долго и медленно зреет, потом падает неожиданной грозой и, поразив своими масштабами, начинает кружить, вовлекая в свой уже бесконтрольный водоворот все новых и новых людей, а порой и целые страны и даже континенты.

Никто не мог предположить, что негромкая операция отечественных спецслужб может так обернуться. Месяца полтора назад Эрмитадору Гопс вызвали в Кадастр Главной Бдительности, в кабинет самого Костоломского Эдмунди-Чекис-оглы. После двенадцатиминутного приветствия в комнате отдыха, довольный глава Всесибрусской опричины уселся в свое неудобное деревянное кресло с высокой прямой спинкой, имитирующей гильотину, закурил длинную папироску и, попыхивая сизоватым дымком с весьма специфическим запахом, углубился в чтение лежавшей перед ним толстой книги, распахнутой как раз на середине.

Читать Эдмунди Чекисович, как и всякий высокопоставленный чиновник, не любил, не желал и ленился, однако модные книги дома и в кабинете держал и даже смотрел снятое по некоторым из них кино, так что при желании вполне мог составить суждение о написанном светилами мировой словесности. Суждения эти были, конечно же, ходульными, однобокими и до беспредела убогими, но кто мог об этом поведать главному людоеду страны? Вот и выходило, что именно он и вещал основные культурные истины, которых с трепетом ждала подобострастная интеллигенция, чтобы в мгновение ока подхватить и растащить в своих мягких лапках по тихим и сытым квартиркам и рабочим кабинетам. И там, в безопасной, как им казалось, тиши, улечься за письменный стол и потихоньку, смакуя, облизывать и обсасывать услышанное, распуская липкие слюни на собственные листки, газетки, программки, книжонки, шоу и прочие носители «абсолютной правды и справедливости». И все это делалось в угоду и во благо народа, который жаждал именно такой, а не какой-то иной правды, а правда, как известно, и живет лишь в Кадастре Главной Бдительности. Чего не сделаешь во благо любимого и драгоценного народонаселения...

Чтение он имитировал минут двадцать, а сам наслаждался послевкусием знакомства, сдобренным забористым чуйским самосадом, и украдкой наблюдал за принявшейся уже скучать девицей.

«Эх, хороша Гопсиха, можно было бы, конечно, и в штат взять, да кобели мои соком изойдут, перегрызутся, а уж она для этого расстарается, в доску расшибется, а контору морально разложит. Да и опасно ее долго без адреналина держать, еще спалит что-нибудь, дипкорпус развратит или взорвет чего. Это же надо, в прошлый раз у бронзовой статуи маршальского коня яйца заминировала, после взрыва пришлось жеребца перековать в кобылу. Нет, что ни говори, хорошо, что мы с этими маршалами да военачальниками покончили, нет их – и тишина, и мир кругом, и никаких баталий. Война ведь только от военачальников исходит, никому другому в голову не придет впустую гробить такую пропасть народу. Мудрым все-таки человеком был Преемник Третий, когда Генеральный штаб в Генеральский преобразовал и министром обороны родственника премьерского поставил!

Что же это я все о делах? Баба молодая сидит, скучает, а я о военных! Может, еще пойти с Гопсихой поприветствоваться? – и покосившись на подопечную, отметил: – А губы у нее ничего, отменные губы, пусть потрудится, не отвалятся, чай!»

Повторное приветствие получилось затяжным, пришлось отсрочить коллегию, на которую народ прибыл из всех окуемов Необъятной. Но дисциплина на то и дисциплина, а генералы на то и генералы, чтобы аудиенции к ним в приемных часами, а то и днями ожидать. На то она и царева служба. И вот, с горем пополам, доведя не совсем государственные целования до столь желанного ему конца, главный опричник так расчувствовался и размяк, что предложил рыжей бестии самой выбрать в сейфе пару госсекретов, годных для продажи на международном аукционе, не деньги же ей давать в самом деле! Но продувная и тертая во всех отношениях девица предпочла секретам небольшую квоту на газ. А что делать, время нынче такое, все на газу да нефтянке зиждется. Как они кончатся, сейчас же конец света и наступит.