Александр Бушков - Колдунья-беглянка

Ольга медлила.

– Давайте внесем ясность, мой милый корнет, – сказала француженка мурлыкающим голосом. – Я же сказала, что я – достаточно нерадивая христианка. А потому вовсе не придерживаюсь той пошлой точки зрения, что порок и преступление непременно должны быть наказаны. Если хотите, мои взгляды достаточно широки. Я в простоте своей считаю, что всякое деяние имеет свою цену, и при условии внесения достойной платы порок – не такой уж порок, а преступление – и не преступление…

Ольга поняла.

– Прикидываете, сколько с меня взять? – уточнила она.

– Ну разумеется, – без малейшего смущения кивнула Изабо. – Коль уж существует риск оказаться привлеченной за укрывательство, имеет смысл поинтересоваться, насколько далеко зашел твой случайный постоялец…

– Вам ничего, собственно, не грозит, – сказала Ольга, стараясь, чтобы ее голос звучал совершенно спокойно. – Ничего особенного не произошло. Это, если можно так выразиться, сугубо частное, домашнее дело, не касающееся нарушения законов. Меня, признаюсь по чести… – она досадливо потупилась. – Меня нынче утром застигли. В спальне. Пришлось бежать, по дороге отвесив несколько оплеух обитателям дома… но оружия я в ход не пускал, я был в статском, как видите. Другое дело, что супруг этой дамы… Простите, я не стану называть его имя. Скажу только, что это по-настоящему большой человек… и русский барин-самодур в плохом смысле слова, старинном… Ни в полицию, ни в суд ему не с чем идти… но он вполне способен частным образом осложнить мою жизнь до предела… Его молодчики гнались за мной по всему Петербургу… Совершеннейшая скотина без малейшего понятия о чести! С него станется припрятать какой-нибудь брильянтовый браслет или другое ценное украшение, а потом преспокойно заявить, что к нему в дом забрался вор, каковой был им опознан, но ухитрился убежать с краденым… Дюжина его клевретов станет ему поддакивать, а моя… симпатия из страха перед публичным позором промолчит… В общем, вы сами понимаете, что мне необходимо отсидеться здесь денек-другой…

– Корнет, – лукаво посмотрев на Ольгу, сказала мадам Изабо. – А вы часом не прихватили ли и в самом деле какую-нибудь брильянтовую безделушку? О, не сверкайте так на меня глазами, я неудачно пошутила. Ну что же… Вы благородный человек, и я тоже. О подробностях, то есть о сумме, мы поговорим потом, я не стану с вас требовать плату вперед, мы как-никак не в дешевом кабачке… Мой дом к вашим услугам. Сохранение тайны гарантирую. Не хотите ли принять ванну? От вас, простите, припахивает, как от разгоряченного жеребца… Ничего удивительного, вы так спешили, бедный мальчик…

– Ванну? С удовольствием. Куда прикажете?

– Пойдемте на третий этаж. Вы там еще не бывали, а меж тем там как раз имеются апартаменты для господ, которым по тем или иным причинам вздумается задержаться у меня надолго. Мало ли какие случаются коллизии?

Они поднялись на третий этаж, никого не встретив. Дом был погружен в совершеннейшую тишину, словно здесь, кроме них, не было ни единой живой души. В самом конце коридора, за низкой дверью, оказалась роскошная квартирка, состоящая из спальни с громадной кроватью, небольшого кабинета, гостиной и комнатки без окон, где посредине стояла огромная мраморная ванна на бронзовых львиных лапах, в которой, сразу видно, можно было без неудобств мыться вдвоем (учитывая специфику заведения, именно так, надо полагать, порой и происходило). Француженка пригласила Ольгу сесть и занимала ее приятной беседой о пустяках, пока рослая баба с простым чухонским лицом, казалось, никого и ничего не замечавшая вокруг, таскала в ванну ведра с водой. Наполнив ванну, баба встала возле них, вытерла руки о фартук и кивнула с безучастным видом.

– Ну вот, ваша ванна готова, – сказала мадам Изабо. – Будьте как дома, а я вас покину. Вот вам ключ, можете запереться изнутри… я ведь помню вашу стеснительность. Всего наилучшего. Я через часок появлюсь и поинтересуюсь вашими пожеланиями – о таком постояльце следует заботиться…

Она лукаво улыбнулась и покинула комнату в сопровождении служанки, шагавшей, словно механический автомат работы известного мастера Вокансона. Тщательно заперев дверь на ключ и оставив его повернутым в скважине, как научил Анатоль, Ольга направилась в ванную, сбросила одежду прямо на пол у двери и опустила ногу в воду. Вода оказалась самой приятной температуры. Она забралась в ванну и долго лежала, блаженно закрыв глаза, отходя от сумасшедшего напряжения…