Лой Штамм - Исповедь мантихоры

– Это ты каким образом проводишь параллели между мной и голубым слесарем – алкоголиком? – подозрительно спросил вампир, но помотал головой, давая понять, что отвечать на этот вопрос не обязательно, – Рысь, ты влюбилась?

– Нет. И не думай, что я изменяла тебе или что-то в этом духе, я просто еще ребенок и не готова к нормальным отношениям. Ну сам подумай, что у тебя, умудренного годами вампира, может быть общего с четырнадцатилетней девочкой? Это смешно, – покачала я головой, – ну как мне тебе объяснить все?!

– Мне только двадцать два, меня обратили лишь три года назад и мне не скучно с тобой. Шесть лет разницы – не такой уж большой срок, а ты явно не на четырнадцать лет развита умственно, и даже не на шестнадцать. Скажи, а Кристиан вернулся? – Лютомир вскочил и начал нарезать круги вокруг лавочки. Я честно следила за ним, поворачивая голову, пока в шее что-то не хрустнуло.

– Да, – я украдкой потерла шею и в который раз подивилась имени моего дяди, – вернулся.

– Давно?

– Не в курсе. Думаю, только сегодня утром, во всяком случае я увидела его лишь пару часов назад, от него еду к тебе, – пожала плечами я, – ты же знаешь, как тесно мы с ним связаны, думаю, он соскучился не меньше, чем я.

– Это он против меня тебя настроил? – Лютик резко развернулся и порывисто присел на скамейку, – все он, да?

– Он не настраивал. Все просто подошло к своему логическому завершению, ну не могу я так дальше, в конце концов. Завтра первое сентября, мне в школу пора, пойми, не до тебя будет, – я как могла, постаралась голосом смягчить последние слова, – чем дальше тем больше, чем больше – тем сильней, ты сам все знаешь, мой герой асфальта.

– Ладно, я понял, не до меня так не до меня, – после недолгого молчания сказал Лютомир, – звони, я буду ждать тебя. Долго буду ждать. У нас впереди чуть больше чем вечность.

– Поодиночке, – закончила я, – что ты сейчас будешь делать?

– Знаешь, наверное, напьюсь, – честно ответил вампир, а потом кого-нибудь…

– Ясно! – прервала его я, не желая слышать, что он сегодня кого-нибудь убьет, а не выпьет. Пусть так, не буду отягощать свою совесть лишним весом, она и так уже прогибается под грузом мелких и не очень грехов.

– Люблю тебя, – Лютомир крепко обнял меня и поцеловал, настолько быстро, что я ничего не успела сделать, пораженная его неожиданным признанием – он никогда не говорил мне о своих чувствах, которые, видимо, испытывает.

– Это пройдет… – прошептала я вслед быстро удаляющемуся мотоциклу.

Задумчиво посмотрев в окно, я уселась на подоконник и открыла книгу, до конца которой оставалось пятнадцать-двадцать страниц. Жаль, придется скоро вставать и брать новую, благо, непрочитанных книг у меня много – недавно целый ящик отдали, от которого осталась, правда, не внушающая особого уважения стопка, состоящая из двадцати-тридцати томов. Снизу бегали маленькие люди, небо было чистое-чистое и синее-синее, но у меня на душе было пасмурно – нехорошее предчувствие было. Вздохнув, я углубилась в чтение.

Zu fuhlen um zu spuren… От неожиданности чуть не свалившись с тринадцатого этажа – ни одна регенерация не поможет, а лучше умереть, чем обращаться при таком количестве случайных прохожих – я слетела с подоконника на пол, зашла в комнату и взяла со стола телефон. На дисплее высветилось имя: Дядя.

– Морг на проводе, санитарка Иванова слушает, – пробурчала я.

– Как все прошло, к чему пришли? – дядя не удивился такому, последние пол года я раз в две-три недели придумываю что-то новенькое и он попадает то в в полевой госпиталь, то в психиатрическую больницу, то в вытрезвитель, то на ракетно-зенитный комплекс Байконур.

– Скорее уж куда, – мрачно отвечаю я, – сам подумай?

– Не груби мне, – предупредил учитель.

– А чего ты от меня ждешь? – удивилась я, – ты сказал мне прекратить общение с дорогим, в общем-то, мне юношей, а я должна веселиться и прыгать от радости, благодаря тебя за мудрый совет? Ну тогда спасибо, дядюшка, я так счастлива, так счастлива!

– Марысь, ты еще маленькая и понимаешь все сама, если бы он был хотя бы человеком, было бы полегче, а он – вампир, – извиняющимся тоном проговори дядя, – я догадываюсь, что сейчас у тебя в душе, но тебе нужно просто уйти, отпустить себя от него, ты же справишься, ты же умница.

– Знаешь, я опоздала познакомиться с ним-человеком на четыре года и тут уже ничего не попишешь, но от этого ничего не меняется, мне очень неприятно сейчас.

– Ему только четыре года? – удивленно переспрашивает дядя, – он же еще совсем новичок.