Крис Уэйнрайт - Империя крови

Кони хотели пить, а никаких признаков воды и в помине не было — только сухая, поросшая жесткой колючей травой выжженная земля.

— Нергал побери этих кочевников! — выругался Конан. — Столько времени потерял… Вряд ли теперь до заката можно найти что-то подходящее.

Он вскочил в седло и выбрался из впадины, внимательно глядя по сторонам. Варвар был не новичок в степи и знал, по каким признакам можно отыскать еще не совсем пересохшую речушку или маленькое озерцо, но не увидел, ни того, ни другого. Остаться совсем без воды ему не грозило: он был опытным путешественником, и одна из его лошадей несла на себе бурдюк с запасом воды.

— Ладно, израсходую часть запаса, — вслух произнес Конан, и уже совсем было собрался остаться здесь, как приметил впереди какое-то движение. — Стервятники!

Несколько крупных птиц кружили над степью, собираясь вокруг одного места. Они явно намеревались приземлиться, но что-то, похоже, мешало им.

«Наверное, нашли падаль, — отметил про себя варвар и вдруг сообразил, что все это происходит там, где недавно спешивались всадники. — Прикончили беглеца и оставили труп на съедение хищникам и птицам. А может, несчастный еще жив? Надо проверить, — решил Конан, погоняя коней. — Не годится бросать человека на растерзание мерзким тварям».

Увидев приближавшегося всадника, птицы с недовольными криками взмыли ввысь, но не отлетели далеко, а продолжали кружить чуть в стороне. Зрелище, которое открылось киммерийцу, было не из приятных. Между четырьмя вбитыми в землю кольями, словно кожа, растянутая для сушки, был привязан молодой мужчина. Жертву хорошо обработали плетью: многочисленные багровые полосы сочились кровью, и раны уже успели облепить тучи насекомых.

Голова мужчины была откинута назад, и когда варвар подошел ближе, то увидел, что волосы несчастного тоже привязаны к небольшим колышкам. Конану приходилось жить среди гирканцев, и он знал о такой казни: провинившегося привязывали в безлюдной степи, и стаи шакалов или стервятников рвали на части тело человека, неспособного сопротивляться.

Конечно, степняки были далеко не столь жестоки, как иранистанские палачи, которые сдирали кожу с живых людей, но и такая смерть, которую выбрали гирканцы для своего соплеменника, была мучительной и страшной.

Варвар вытащил из ножен кинжал и несколькими быстрыми движениями освободил несчастного от пут. Молодой гирканец не приходил в себя, но был еще жив. Конан налил в кружку воды и плеснул ему в лицо. Мужчина застонал, открыл глаза и тут же снова закрыл их. Он был сильно избит плетьми и потерял много крови. Даже трава на том месте, где его распяли, побурела и намокла. Не появись киммериец вовремя, гирканец непременно погиб бы.

— Ну, ну! Тебе повезло, парень, а теперь давай, приходи в себя. — Конан намочил водой тряпку и положил на лоб спасенному.

Тот шевельнул губами и снова открыл глаза.

— Выпей-ка.

Варвар поддержал его голову и дал отхлебнуть вина. Взгляд гирканца стал осмысленным, и бедняга прохрипел, с трудом шевеля разбитым губами:

— Ты кто?

— Надо же, любопытный! Успеется, потом узнаешь, — усмехнулся киммериец. — Будь доволен, что, может быть, сумеешь очухаться.

Он осмотрелся вокруг, увидел примерно в пяти сотнях шагов заросли чахлого кустарника, взвалил гирканца на седло и, взяв в руку повод, направил туда коня. Небольшая ложбинка в степи, поросшая по склонам редкой растительностью, отлично подходила для ночлега. Конан положил спасенного на расстеленный плащ, и развел небольшой костер, наломав для него сухих веток. Он подвесил к огню походный котелок, вылил туда пару кружек вина и бросил несколько щепоток сухих трав, извлеченных из грязноватого полотняного мешочка. За свою жизнь варвар кое-чему научился и удовлетворенно хмыкнул, когда гирканец, выпив несколько глотков приготовленного отвара, мгновенно уснул, дыша ровно и спокойно.

— Завтра проснешься, будешь человеком. — Конан смазал остатками варева раны и занялся скакунами: он прекрасно знал, что в степи благополучие, а то и жизнь человека во многом зависит от его лошади.

Напоив коней водой из бурдюка, варвар стреножил их, и животные принялись мирно пощипывать травку, выбирая наиболее сочные и свежие стебли.

Киммериец внимательно окинул взглядом равнину, на которую уже наползали вечерние сумерки, и, удовлетворенный осмотром, позволил себе приняться за ужин. Прожевывая суховатое мясо подстреленной вчера дикой козы, варвар прислушивался к доносившимся звукам. Ничто не предвещало опасности, степь была безмолвна, лишь иногда тишину нарушал крик какой-нибудь птицы или чуть громче звучал мерный шорох, что издавали пасшиеся неподалеку кони. Небо постепенно покрывалось звездами, они разгорались все ярче и ярче, сгущалась тьма. Конан затушил костер, чтобы не привлекать внимания, и, завернувшись в плащ, улегся на землю.