Лайон де Камп - Подземелье смерти (=Конан и Бог-Паук)

Направляясь к гостинице Эриака, Конан шагал по омерзительным переулкам, скудно освещенным факелами и лампами с пылающей нефтью, редкие полоски света перемежались с длинными провалами тьмы.

Конан шел, увязая в грязи и мусоре, отбиваясь от попрошаек и сводников. Две шайки головорезов попались ему навстречу, но он не испугался их хищных и угрожающих взглядов, и разбойники отступили: могучий рост Конана и его огромный меч поумерили их пыл. Наконец киммериец подошел к дому, на дверях которого, освещенная двумя дымящимися факелами, висела темная доска с намалеванным на ней желтым драконом. Это значило, что здесь располагается гостиница «Золотой дракон», где можно было расположиться на ночлег, а также выпить вина или пива. Протолкнувшись вовнутрь, Конан окинул залу цепким взглядом. С низкого, черного от копоти потолка свисали две медные лампы, свет от горевшей в них нефти падал на стены подвижными бликами. За столами на скамьях располагался обычный для таких заведений сброд: пара подвыпивших солдат, похвалявшихся своими любовными приключениями; трое беглых зуагиров в кафиях, которые пугливо озирались по сторонам, что выдавало в них явно не городских жителей; дурачок, без конца что-то бубнящий себе под нос. Один из посетителей был довольно недурно одет — наверное, глава местной артели воров; за соседним столом сидел астролог, углубленный в вычисления звездных путей на свитке папируса…

Конан подошел к прилавку, за которым стояла смуглая женщина средних лет.

— Тигранес здесь? — спросил у нее Конан.

— Он только что вышел, но скоро вернется. Что будешь заказывать?

— Вина. Самого обычного.

Женщина сняла крышку с бочонка, достала черпак и, наполнив сделанную из кожи кружку, подала ее Конану. Киммериец положил на прилавок монету и взглядом окинул комнату. Только одно место было свободно, за небольшим столом на двоих. Там уже сидел худощавый темнокожий заморийский юноша, бездумно созерцавший свою кружку с пивом.

Конан подошел к столу и сел. Юноша нахмурился, и киммериец спросил:

— Не возражаешь?

Замориец с неохотой покачал головой:

— Да нет, располагайся.

Конан выпил вино и, вытерев губы, спросил:

— Что нового в Шадизаре?

— Не знаю. Я только что с севера.

— В самом деле? Что же нового на севере?

Юноша недовольно хмыкнул:

— Я служил охранником храма в Йезуде, но эти вонючие жрецы уволили всех солдат-заморийцев. Теперь Феридун нанимает только чужеземцев, чтоб его разорвало. Прости, — добавил замориец, спохватившись, — я вижу, ты тоже из дальних стран. Я не хотел тебя оскорбить.

— Пустяки. А кто такой Феридун?

— Верховный Жрец бога Заца.

Конан напряг память:

— Зац — это бог-паук, покровитель Йезуда?

— Да.

— Но почему жрецы предпочитают охрану, набранную из чужеземцев?

Юноша пожал плечами:

— Они говорят, что хотят иметь воинов покруче. Но я полагаю, это всего лишь уловка в ходе бесконечных жреческих войн.

— Что-то вроде ножа в спину?

— Вот-вот. Сейчас жрецы Уруда обладают полной властью над королем, а жрецы Заца намереваются взять над ними верх.

— И жрецы Заца надеются, что чужеземцы для них будут более надежной опорой, чем воины из местного населения. Что ты сейчас собираешься предпринять?

— Буду искать новую работу. Я Азан, сын Вологаса, и пользуюсь доброй славой — хоть и не такой верзила, как ты. А ты не знаешь, где здесь нужда в наемных воинах?

Конан покачал головой:

— Я недавно прибыл в Шадизар и нахожусь в том же положении, что и ты. Говорят, туранцы вербуют наемников в Аграпуре. А вот и нужный мне человек.

Конан допил вино, поднялся и возвратился к прилавку, где лысый мужчина с толстым животом сменил смуглокожую хозяйку.

— Привет, Тигранес! — сказал Конан.

Лысый толстяк, просияв, воскликнул было: «Ко..», — но киммериец остановил его протестующим жестом.

— Меня зовут Ниал, — предупредил он. — Не забывай, пожалуйста. Как поживаешь, друг? Когда мы с тобой расставались, макушка твоя была еще прикрыта волосами.

— Увы, в этой жизни все преходяще, друг. Давно ли ты в Шадизаре? Где остановился? Как нашел меня?

— Отвечу по порядку, — улыбнулся Конан. — Но прежде найдем местечко, где можно поговорить без свидетелей.

— Да, ты прав. Атосса!

Женщина вновь заняла место за буфетной стойкой. Тигранес, сжав локоть Конана, провел его в заднюю комнату, отгороженную занавеской.

— Других отдельных комнат в доме нет, — пояснил Тигранес, разливая по кубкам вино. — А теперь расскажи мне о себе. Что ты делал в последние несколько лет?