Александра Пляскина - Кузина из Пустоты

Нашем Мире!? Значит, его сила иная. Возможно, он даже не кланник. Кто же он тогда, что ему нужно?

— Кто дал тебе эту силу?!

Его вопрос заставил меня сжаться. В нем столько ненависти, боли и разочарования, тело замирает на мгновение от страха, и кажется, что сейчас эти эмоции прорвутся наружу и разнесут все вокруг. Впервые мне так страшно. Даже мысль о том, что умереть я теперь уже не могу, не приносит успокоения.

Видимо, устав ждать моего ответа он находит другой способ. Стремительно обойдя меня слева, он так же, как недавно меня, хватает Уринияна за горло. Вот только Ур еще жив и кислород ему пока необходим.

— Говори.

Он почти рычит, отчего его голос становится угрожающе низким. Я поднимаю глаза и встречаюсь с ним взглядом. Сейчас эти голубые просторы мертвой вселеной превратились в два осколка льда. Но лед не мертв, он таит в себе жизнь, которую возможно разморозить. Поэтому сейчас его взгляд для меня неопасен. Я слышу, как хрипит дракон, он не может разжать пальцы на своей шее, их силы слишком неравны. Тем более Уриниян сильно ослаб после того презента с ножичком кровопийцей. Вот только если он считает, что я в страхе за жизнь этого, не пришей кобыле хвост, родственника все ему расскажу, то он ошибся. Мне совершенно неважно, что станет с ним дальше, даже если он умрет, я просто извинюсь перед Альерхум и даже в качестве подарка подарю ей кого-нибудь другого. Нестрашно. А если не умрет и не поддастся Варгу, то может рассчитывать на новое тело. Наверно, мои мысли пробежали бегущей строкой у меня на лбу или же что-то такое мелькнуло в моем взгляде, но голубоглазик отпустил его. А вот теперь можно и ответить, мне не жалко, ему все равно не светит милость Альерхум, после того что он только что сделал с ее мальчиком.

— Хозяйка Чертогов Альерхум.

В его взгляде холодных глаз мелькнула растерянность, но она тут же была погребена под толщей пустоты. Непроницаемой и безжалостной как стихия. Он снова улыбнулся, и в этой улыбке я прочла приговор. Черт.

Он действовал невообразимо молниеносно, но для меня все замедлилось, как будто он двигался в воде на большой глубине. Его правая рука покрылась вязью татуировок и рун, почти полностью скрывая бледную кожу. Когти отрасли на десять сантиметров и окрасились в черный, с тонкой лиловой линией. И продолжая мне улыбаться, он без замаха ударил Уринияна в грудь, пробив ему грудную клетку насквозь. Я, не отрываясь, смотрела на бывшего Дракона и с сожалением следила, как его глаза затопляет золото, погружая зрачок и белок в море ненависти. Варг.

«Парень» выдернул руку из тела Ура и прошел мимо меня к своему креслу. Ну и пусть, мне-то что, жалко? Мои глаза не могли отпустить Дракона. Они старались запомнить как можно больше, ведь хозяин этого тела умер не от моих рук, хоть увижу, как умирает его тело. Сквозная рана в груди, разодранная и подпаленная одежда, покрытая кровью, разметавшиеся по светлому полу темные волосы, окровавленные губы, раздвинутые в болезненной улыбке, и тепло-карие глаза. Такие, какими я запомнила их, когда вела Ура к Альерхум. От его тела веяло таким знакомым холодом. По-видимому, ты сильнее, чем я думала, смог задавить Варга и теперь собираешься менять тело. Что ж, тогда еще увидимся.

Наконец дождавшись его последнего вздоха, я смогла отвести взгляд. Отвернувшись от тела, я пошла в сторону восседающего в кресле «человека». Его правая рука уже вернулась в обычное состояние, но кровь Уринияна продолжала капать с нее. Остановившись посреди зала, я собралась и задала самый волнующий меня вопрос.

— Зачем ты это делаешь?

— Месть.

Его глаза прожигают меня насквозь, но уже больше не страшно, совсем.

— Кому?

— Всем.

— За что? — Абалденный у нас с ним разговор.

— За брата. — Вот сейчас его голос изменился, в нем слышится боль.

Да. Дела. Хотя я ради Архира убила бы любого. Людей, да и не только, на свете много, а он у меня такой один.

— Знаешь, а ведь его брат где-то рядом. — Я киваю головой на тело Уринияна, но на его лице не дрогнул ни один мускул, даже бровью в его сторону не повел. — А пятисотлетний Дракон, который только недавно воскресил давно умершего любимого брата и узнавший, что он снова мертв — это, должно быть, страшно.

Я не запугивала его, а лишь констатировала факты, хотя, по-моему, эту глыбу льда такое не проймет. Да, как и следовало ожидать, он лишь удивленно приподнял правую бровь и с любопытством посмотрел на тело Каархим. Хм, еще подумает, что я его обманываю, не буду же я объяснять, что мы в любое тело вселиться можем. Продолжить беседу нам не дали. Здание ощутимо тряхнуло. Ничего себе, вот это кто-то развлекается. В то же мгновение вторые двери в зал сорвало с петель и они, пролетев мимо меня, распластались ниц у ног «Вселенского Зла». Я развернулась так, чтобы видеть и древнего парня, и того, кто эти двери вынес. По залу разнесся звук шагов. Кто-то идет вполне уверенно и не скрываясь. Еще пара секунд и в проеме появился Горрит. Его тело буквально обволакивала темная аура, видимая на всех диапазонах. На его лице лежала легкая тень безумия, разбавленная кровью. Он был покрыт ею полностью. С его клинков, которые он держал в руках острием вниз, срывались ярко-красные капли. Обведя взглядом зал, он лишь слегка задержал его на мне и на Уринияне, не выказав никаких эмоций по поводу смерти последнего, впился абсолютно черными лишенными белков глазами в голубые. Ни один из них не произнес ни слова, но кланник все больше и больше окутывался тьмой, почти теряясь в этой мгле.