Александра Пляскина - Кузина из Пустоты

— Думаю, требуется. Я хочу убрать половину вещей из гардероба, и хотела бы заказать несколько комплектов новой одежды.

— Но платья мы получили только десять секрий назад, — в голосе служанки слышалось недоумение.

— Я хочу заказать не платья, а брюки, рубашки, жакеты, сапоги, ну и тому подобное. Все желательно темных тонов.

— Хорошо, исса Микрайя. Завтра вы дадите мне точный список всех нужных Вам вещей, и я отправлю его вашему портному.

— И еще, называй меня Кира.

— Как вам будет угодно, исса Кира, — Иша была явно удивлена, но подчинилась без вопросов, хорошая тут прислуга.

Наконец одевшись, стала заплетать волосы. Все, мое терпение кончилось! Взяв со столика ножницы, примерилась обрезать волосы по плечи. Я честно пыталась это сделать, но в последний момент пожалела и оставила по лопатки. Ладно, будет хвостик. Собрала оставшиеся волосы в хвост и пошла в сад.

Как же здесь все-таки хорошо, нет ни смога, ни шума города, ни криков. Тихо, спокойно, воздух чистый. Эх, сюда бы фотоаппарат или лучше камеру.

В саду пахло цветами и фруктами. Он был ухоженным, ну прям картинка! В моем прошлом мире не было ничего похожего. Сорвав с ближайшего дерева пару плодов, с виду они были похожи на яблоки. По вкусу же напоминали ананасы — люблю ананасы. На этом решила не останавливаться и ободрала еще одно дерево. Эти были непохожи ни на один известный мне фрукт, но менее вкусными и сочными они не стали.

Пока гуляла по саду, наелась так, что даже мысли об ужине вызывали у меня предобморочное состояние. Побродив еще немного, я решила вернуться в дом. В гостиной с книгой в руках сидел Архир. За столь короткое время мы стали вполне нормально общаться с ним. Думаю, здесь важным фактором сыграло то, что моя внешность изменилась. Теперь, если смотреть до и после мы с Микрайей стали похожи, как сестры, но не более.

— О чем книга?

— О возможности расщепления магии огня на составляющие.

— Ааа… ээ… а поподробней можно?

— Здесь говорится о том, что любую стихию в магии можно расщепить на составляющую. Магию огня, например, можно расщепить на воду и воздух, так как они считаются ее составляющими. Следовательно, я могу управлять не только огнем, но и водой, а также воздухом, — чем больше говорил Архир, тем сильнее разгорались его глаза.

— И что тебе мешает? — мой вопрос притушил пожар в его глазах.

— Я очень хочу научиться работать с несколькими стихиями, но мой учитель не поддерживает теории о расщеплении.

Бедный мальчик, он выглядел таким расстроенным, что мне захотелось прибить этого дурака-учителя.

— Почему ты не попросишь отца нанять тебе другого учителя?

— Он тоже уверен, что это все чепуха, а я просто придумываю всякие глупости. Отец хочет, чтобы я со временем занял место Корхимиара.

Нуу, тогда все ясно. По-видимому, в любом мире родители одинаковы.

— А с Корхимиаром ты говорил на эту тему?

— Нет.

— Может, стоит попробовать? В этой семье, походу, он глава.

— Вряд ли это поможет, эту теорию приводит в жизнь только один маг, и он является директором Эльфийской Академии. — Вот только сегодня про нее вспоминала, видать, икнулось. — Отец говорит, что учиться там могут только бедные каархим, а достойный род тэр он Аусцель достоин лучших учителей, которых мы можем себе позволить нанять, — к концу фразы он уже практически полыхал от злости.

— Не пыхти.

— Что?

— Спокойней надо быть, спокойней. Я согласна с эльфийским магом в возможности расщепления стихии огня. Вот только на решение отца может повлиять только три фактора.

— Какие? — В предвкушении ответа Архир подался вперед так резко, что чуть не упал с кресла.

— Совет Магов, император и Корхимиар. И, по-моему, у Корхимиара будет больше всего шансов.

— Думаешь?

— Предполагаю, но попробовать стоит и лучше переговорить с ним до приезда родителей. Ладно, ты думай, а я пошла к себе.

— А ужин?

— Неа, я уже столько фруктов съела, что ужин я сегодня пропускаю.

Сев на край кровати, я стала смотреть на небо через окно. Небо полыхало всеми оттенками красного. Закат — это самое потрясающее природное явление, ни одному рассвету не сравниться в красочности с ним. Любуясь заходящим солнцем, я вспоминала свой сон. Все-таки интересно, кто эта женщина. Она улыбнулась мне, а я испытала такое чувство восторга и боли, словно когда я выиграла свои первые соревнования. Восторг тогда был от победы, а боль мне доставляла рука, которую сломала в последнем спарринге. И тот холод, он причинял неимоверную боль, ее я могу сравнить только с возвратом моей души из пустоты.