Олег Дивов - Стрельба по тарелкам (сборник)

«Ворону» подсунули задачу для идеального воина – в процессе отстрела чужих разглядеть и уничтожить «чужих среди своих».

Чисто в теории «Ворон» должен был справиться. Он мог за пару километров распознать цель размером с кошку, а за километр отследить, куда кошка поворачивает голову. Обычно «Ворон» способен был «вести» штук двадцать кошек. Но раньше ему не предлагали лично разбираться, какие из них хорошие, а какие плохие!

Вдобавок резко усложнялся расчет огня. Кем-кем, а снайпером «Ворон» не родился, он был, говоря по-военному, «неустойчивой огневой платформой». Летать – это вам не ездить, скажите спасибо, что вообще куда-то попадаем. А тут дополнительные вводные могли поступить в любую секунду – и все надо было обсчитать, и всех чужих гарантированно накрыть.

Он мог просто не успеть – и пойти на лишний круг, что никого не радовало. Он мог банально «зависнуть». Раньше ни один «Ворон» не впадал в ступор: его мозг, чувствуя перегрузку, отсекал второстепенные задачи. КБ давало гарантию, что штурмовик всегда будет в здравом уме, максимум – поглупеет слегка. Теперь надо было снять блокировку вторичных задач, и чем это кончится, никто не представлял… То есть компьютерная симуляция показала: все будет замечательно, и «Ворон», как обычно, чудо из чудес. Умная и зоркая машина уверенно отличала своих от чужих в обстоятельствах, когда живой пилот вынужден был бы крошить всех, кого заметил, – иначе человеку задачу не решить. Пилот просто не успевал разобраться. «Ворон» вроде бы успевал.

Но что получится в реальном воздухе над реальными целями – бабушка надвое сказала. Уж кто-кто, а Козлов это понимал. Тут пахло очередным летным происшествием, и вешать его на звено, «катающее программу», он не собирался.

Пускай «экспериментаторы» займутся. Все равно им сейчас делать нечего. Тем более они сами это придумали…

– Если не справитесь, пеняйте на себя! Вопросы?

Чумак поднял руку.

– У нас Васильев безлошадный, ему что делать?

– Сядет на машину Боброва. Для баланса, так сказать.

– Секундочку… – протянул Чумак. – Не понимаю.

– Да куда уж вам!

– Секундочку. Разрешите вопрос? Разве машину Боброва не заберут в КБ?

– Зачем? – очень натурально удивился командир.

– Сами же говорили про уникальный опыт. Второй такой машины нет. Это ведь живой Бобров, лучший в мире штурмовик! – Чумак невольно повысил голос.

– У машины не откатана до конца программа. Завод не примет ее. Не имеет права.

– Бог с ним, с заводом! – почти закричал Чумак. – Машину надо отогнать в распоряжение конструкторского бюро. Надо! Она не может пропасть! Что, в КБ этого не понимают?!

– Старший лейтенант Чумак, проснитесь. Заказчик поставил задачу – готовить слетанное звено. При чем тут машина Боброва? Она сама по себе ничего не стоит. А вашего звена, повторяю, больше нет!

Чумак растерянно оглянулся на бобровский «Ворон», будто просил у него поддержки.

– Это не простая машина, – глухо произнес Хусаинов, глядя под ноги. – Это машина ведущего. И она практически готова, вы же знаете. Она хоть сейчас поднимет звено, отведет на цель и выполнит задачу, как никто другой. Здесь нет таких живых пилотов, как этот «Ворон». Закончить программу – дело формальное, хватит месяца, от силы двух. Нужно только полетное время. Разрешите нам, мы сами ее откатаем. Только разрешите.

– Не вижу смысла, – отрезал Козлов.

– Прошу вас, – все так же глухо сказал Хусаинов. – Допустим, вы сейчас не видите смысла. Но он откроется, когда вы сдадите эту машину. Мы ее откатаем. Найдем резерв времени. Дайте только полетное.

– Не пожалеете, – пообещал Чумак. – Когда с этой машины снимут данные, заказчик будет на седьмом небе от счастья. Матрица ее мозга…

Козлов поглядел на Чумака, как на несносного ребенка. Выпрямился и поставил голову прямо. Передумал бодать.

– Теперь понял, – сказал он. – Грешным делом я думал, хоть вы тут нормально соображаете. Нет, ничуть не лучше остальных. Вы помешались все на этой матрице мозга. Вот и носитесь с отдельно взятой машиной. Смотреть масштабнее надо, молодые люди! Обернитесь, Чумак, и доложите, что видите перед собой.

– Ну, «Ворон», – буркнул Чумак, не оглядываясь.

– Вы обернитесь и посмотрите внимательно, – повторил Козлов терпеливо.

Чумак повернулся кругом.

– Сухой полсотни пять «Ворон», он же «Рэйвен пять», третий выпуск в установочной партии, техзадание три один, бортовой один два один, состояние отличное, пилот-наставник майор Бобров, – пробубнил он.