Олег Дивов - Стрельба по тарелкам (сборник)

«Скоро!» – едва не выпалил Стас, однако вовремя спохватился. Обойдется полк без такой новости.

– А ты куда собрался-то?

– Да вот к Боброву, – честно сказал Стас. – Надо же представиться.

– Ты осторожнее, он злой сейчас. Мало того что сбили, так еще от него жена ушла недавно.

Единственное, чего Миша не знал, – почему начальство грозилось прописать Чумаку средство от потливости ног.

Стас шагал по однообразным улицам, вдоль однообразных палисадников, разглядывая одинаковые дома и выстроившиеся перед ними одинаковые машины. У офицеров, как правило, большие семьи, поэтому жены офицеров покупают здоровенные универсалы. Им есть где развернуться в военных городках – тут почти нет движения и никогда не бывает пробок.

Однажды Стас обзаведется семьей, и у него тоже будет такой вот аккуратный домик. Пока что лейтенанта Васильева поселили в многоквартирном здании, откуда рукой подать до забора части. Шумновато, зато нет проблем с транспортом. По тревоге раньше добежишь, чем Бобров доедет. Это неспроста – в армии продумана любая мелочь, армия заботится о том, чтобы все были на местах вовремя. Жаль, заделали дырку в заборе, Миша сказал, она экономила верных триста метров. Увы, дырок в заборах армия не понимает. Будь Стас командиром, он бы на место этой щели между бетонными плитами вставил калитку с кодовым замком. Неужели сложно?

Заметили щель, когда Чумак, а за ним и другие офицеры повадились оставлять возле нее свои машины. Стихийный паркинг привлек внимание командира, дырку залили цементом. Обиделись все, понятное дело, на Чумака – он же первый начал…

Стас свернул на шестую линию и сразу догадался, который тут дом номер шесть. Перед ним были два ярких цветовых пятна. Алая приземистая спортивная машина и мотоцикл, тоже отчаянно-красный.

Стас как раз приблизился, когда из дома бегом выскочила юная блондинка с рюкзачком за спиной и красным шлемом под мышкой. Крикнув через плечо: «Да поела я, поела, расслабься!» – девушка прыгнула в седло, нахлобучила шлем и пнула стартер. Мотоцикл басовито заурчал и вдруг так газанул, что у Стаса едва не заложило уши. Развернув машину на месте, девица поставила ее на заднее колесо и усвистела вдаль по улице.

– Однако… – пробормотал Стас.

На асфальте перед домом осталась черная дуга.

Стас поднялся на крыльцо и протянул руку к сенсору звонка, но тут дверь открылась сама.

– Васильев, – констатировал хозяин дома. Поглядел через плечо Стаса на черную резиновую отметину, поморщился и сказал: – Прошу.

Если сцена перед домом озадачила Стаса, то обстановка внутри – ошеломила. Мебель выглядела разумно достаточной: все удобное, функциональное и типовое. Зато стену гостиной украшал чертеж нервной системы «Ворона» – примерно два с половиной на шесть метров.

Стас тяжело сглотнул. Он дал столько подписок о неразглашении, недопущении разглашения, ответственности за допущение и ответственности за безответственность, что при одном взгляде на эту схему хотелось зажмуриться. А тут она была вместо обоев.

Бобров изучающе рассматривал своего нового подчиненного.

Стас сбивчиво представился.

– А я в миру – Алексей Михайлович, – сказал Бобров, пожимая ему руку. Сухая маленькая ладонь командира давила, будто тисками. Он то ли не умел рассчитывать силу во внеслужебное время, то ли не находил нужным, то ли забавлялся так. – Не тушуйтесь, Станислав, будьте как дома. Видите же, обстановка рабочая.

– Ага, – пообещал Стас, повел глазами – и сомлел окончательно. В глубине гостиной из-за приоткрытой двери виднелся знакомый подголовник. Там стояло пилотское кресло «Ворона».

– Там у меня кабинет, – объяснил Бобров.

«Да он маньяк», – подумал Стас.

– Пойдем на кухню, – скомандовал Бобров, проходя вперед. – Чай, кофе?

– Ч-чай, пожалуйста.

У Боброва был седой затылок. Сам командир оказался среднего роста, сухой и жилистый – типичная конституция военного летчика. Еще он был красив, не смазливой актерской красотой, а сдержанной, прямо эталонно офицерской, хоть сейчас на рекламный плакат «Есть такая профессия – родину защищать». И что больше всего удивило Стаса – командир выглядел… Не пожилым, но основательно пожившим. «А ведь ему всего-то тридцать пять», – припомнил Стас.

Капитан, который не станет полковником.

Его бывшие ведомые командовали эскадрильями. Бобров застрял в капитанах и «на звене». Признанно хороший летчик, «очень четкий», «чувствующий грань» и так далее. Что-то его не пускало дальше и выше.