Дмитрий Дмитрий - Клинок выковывается

Над ареной сначала повисло молчание, которое уже через секунду взорвалось восторженными воплями в мою честь. Кричали не только дворяне, но и простолюдины, стоявшие вдалеке, все скандировали: — «Виват барону Максимильяну!».

Мне снова пришлось раскланиваться и приветственно махать руками по сторонам. Что по настоящему грело мою душу — так это призывные взоры дам, которыми они меня одаривали. Удивительно, что не только молоденькие девушки приветственно и весьма благосклонно смотрели на меня, но даже женщины, прибывшие в сопровождении мужей, вели прицельную «стрельбу глазами», когда их мужья этого не видели.

«Становлюсь популярным, может и перепадёт что», — хмыкнул я про себя, предвкушая приятные знакомства. Некоторые из тех, что махали мне, были весьма и весьма недурны собой.

— Требую боя до первой крови, — мой последний противник был явно не в своей тарелке. Его взгляд бегал, а руки заметно тряслись, я определил это по дрожавшему кончику меча. «Мда, теперь его не убить», — сразу сообразил я. Поскольку условия боя ранее не оговаривались, то его требование было законным.

— Извольте, — я слегка поклонился ему, и спокойно сказал, — к бою!

Не знаю, может быть, этот дворянин и был хорошим бойцом, но мои предыдущие победы не пошли на пользу его психике. Было видно, что он думает не о победе, а только о том, как бы случайно не пропустить смертельный удар. К тому же дуэлянт решил не затягивать бой, а в один из моментов, когда я наносил очередной удар, стараясь пробить его защиту, он, вместо того, чтобы его отразить, раскрылся. Обрубок моего копья с силой ударил его по руке, прикрытой кольчужной перчаткой, и, закусывая в изломы стали её кольца, сильно содрал ему кожу. Брызнула кровь, и я увидел на его лице нескрываемое облегчение.

— Сударь, благодарю вас за бой, я удовлетворён, — всё, что мне оставалось, это вежливо ему поклониться и направиться к своему экипажу.

— Благодарю вас, барон, — ответил он мне вслед голосом, в котором не было ничего, кроме неприкрытой ненависти.

«Этот и в спину ударит», — подумал я, вспомнил о долге и сменил первоначальное направление своего движения.

Когда я приблизился к толпе дворян, они взорвались аплодисментами, по очереди подходили ко мне и, называя свои имена, поздравляли с победой и приглашали в гости.

Изрядно поредевшая группа молодых людей, в центре которой находилась моя должница, быстро раздвинулась при моём приближении, а дочь казначея, проигравшая мне сотню золотых, уже не выглядела такой уверенной, как в начале спора.

— Леди, — я вежливо поклонился, и широко улыбнулся ей, — когда я могу получить свой выигрыш?

— У меня нет с собой такой суммы, — от гнева её личико побледнело, и она закусила нижнюю губку.

Я улыбнулся и хотел продолжить, как внезапно у меня резко закружилась голова, а ужасная боль в ноге и боку накрыла моё сознание. Последнее, что я помнил, это испуганное лицо девушки и чьи-то ноги.

— Говорил тебе, не стоило проводить сомнительный опыт, — услышал я близкий голос, похожий на голос нубийца.

— Тогда бы его убили. Ты что, сомневаешься в том, что бретер справился бы с ним? — ужасный акцент выдал шамана.

— Кто знал, что у него будет такой меч, — проворчал Рон. — Тем более сам виноват, столько поединков назначил.

— Ничего другого не на ум пришло, не мог же я останавливать его противников, кто-нибудь обязательно бы заметил, а тогда костра было бы не избежать, — продолжил шаман, не обращая внимания на ворчание нубийца.

— Почему тогда раны опять разошлись? Ведь говоришь, что они почти зажили во время боя?

— Мгновенная реакция и ускоренная регенерация, побочные эффекты инициации, — буркнул шаман. — Именно поэтому я и проделал с ним всё это.

— Тогда почему они разошлись? — настаивал на своём Рон.

— Откат, — огрызнулся Загиял. — Думаешь, выпил зелье — и всё, стал богом? За всё нужно платить. Хорошо, если он через неделю сможет хотя бы вставать.

— Ну да, как же, — голос нубийца был полон ехидства, и я с удивлением понял, что больше всего в нём было зависти. — А мы к тому времени окажемся погребенными под завалами приглашений на разные торжества ко всем более-менее известным дворянам этого королевства.

— Не завидуй, — засмеялся шаман, — барон нынче популярен в высшем свете.

— Да уж, бедная Агнесса не знает, куда деваться от посыльных, интересующихся здоровьем «героя».

— Твоя Агнесса берёт деньги за информацию, — фыркнул шаман, — так что давай не будем про бедность.