Виталий Зыков - Конклав бессмертных. В краю далёком

За четыре месяца город дважды пережил жуткие ливни, вызывавшие настоящие потопы на улицах. Русло пересохшей Грачёвки тогда вновь наполнялось водой, а несчастные сосновчане спасались в уцелевших многоэтажках. Огромные пустоты провалившихся высоток оказались затоплены. Мародёры смело хозяйничали на ближайших к поверхности уровнях, но вот дальше, ближе к воде, спускались не все.

«Страшно там. Просто жуть берёт!» — сказал Захару один случайный знакомый, но пояснять ничего не стал. Он тогда посмеялся над мужиком, но стоило самому спуститься на пять-шесть этажей вниз, как все доставшиеся от предков инстинкты начали в голос вопить: «Беги отсюда, идиот!» С глубины доносились невнятный шёпот тысяч голосов, шорох шагов и глухие стоны. А если убрать факел и посмотреть с лестничной площадки вниз, то где-то там мелькали серые тени и вспыхивали искры.

Нет, глубоко под землёй Захару и вправду делать нечего. У него и наверху дела имеются. Жареный бегунок, к примеру. Захар потянул носом и принялся торопливо ворочать прут с насаженной тушкой. Чуть не подгорело!

Поймал он зверька в Верхнем парке, в той его части, где теперь находился Сад камней. Выкопал вертикальную ямку и кинул на дно чуть подгнивший плод кровавника. Через час вернулся, и ему осталось лишь вытащить наверх застрявшее животное. Здесь ведь важно не прогадать и прийти вовремя, иначе обязательно найдётся воришка и обчистит ловушку.

— А соли-то у меня и нет! — расстроенно вспомнил Захар.

Можно поискать на кухне, но мародёры там всё вверх дном сто раз перевернули. Ладно, и так сойдёт. Положив вертел между кирпичами, Захар подкинул в очаг обломок доски и поставил на огонь кастрюлю с десятком жёлто-зелёных плодов, залитых водой. Их лучше отварить — для здоровья так безопасней будет.

Уже столько времени прошло, а он по-прежнему испытывал ощущение нереальности происходящего всякий раз, как устраивался на отдых в какой-нибудь квартире. Изодранный диван, разбитый телевизор в углу, изрубленная мебель, и… весело потрескивающий костерок на полу. Тут же рядом притащенные с улицы кирпичи, ведро с водой и мешок с припасами. Сущее варварство!

Слабый скрежет металла по камню, донёсшийся со стороны балкона, заставил Захара насторожиться. Кто-то решил заглянуть на огонёк?! Зверь или человек?! Подхватив «калаш» и ступая по-кошачьи мягко, он перебрался в коридор, оттуда — в соседнюю квартиру и осторожно, стараясь не шуршать наваленным на полу хламом, выскользнул на улицу. Теперь прокрасться обратно и понаблюдать за гостем. Вдруг с таким связываться себе дороже выйдет?!

Захар осторожно заглянул внутрь через приоткрытую теперь дверь… Нет, вроде бы обычный парень, не зверь и не монстр. Замер посреди комнаты, башкой вертит.

— Стоять!!! Руки за голову!! — Захар ворвался внутрь, как учили, быстро и стремительно, сметая врага мощью натиска.

Растерянно стоящий над его обедом незнакомец не успел даже повернуться, как Захар подскочил к нему вплотную и хорошенько приложил прикладом автомата по пояснице. Удар швырнул незваного гостя вперёд, прямо на жареного бегунка. Скрючившись от боли, он задел ногой кирпич, уронив мясо на грязный пол. Ещё шаг, и вода из перевёрнутой кастрюли залила огонь. Захар, аж взвыв от злобы, сбил пришельца с ног и принялся с ожесточением пинать.

— На, на!!! Получай, гад!

Тому ничего не оставалось, кроме как елозить на спине и пытаться руками защитить лицо от безжалостных ударов. Вспышка ярости быстро прошла, и Захар отошёл обратно к балкону. Закрыв дверь, подобрал вертел с мясом и сел на диван.

— Ну что ты будешь делать! — со злостью проронил он, свирепо зыркнув на сжавшегося в комок гостя. Брезгливо морщась, Захар принялся срезать ножом грязь. — Такой обед испортил!..

Избитый незнакомец попытался что-то сказать, закашлялся и лишь пробормотал:

— Извини…

Он подтянул ноги и сел, привалившись спиной к стене. Из разбитого носа текла кровь, и гость принялся бестолково размазывать её по лицу.

— Извини, говоришь… Ты зачем сюда припёрся?! — агрессивно спросил Захар. — Тебя кто звал?!

Не дожидаясь ответа, он откусил от тушки немаленький кусок и снова пристроил прут между кирпичами. Злобно ворча, присел на корточки перед залитым очагом и принялся ворошить сырые деревяшки.

— Твою мать, а!

Исподлобья зыркнув в сторону гостя, Захар принялся по новой складывать костёр. Обернувшись, подтянул к себе плотный матерчатый мешок и на ощупь вытянул смятый листок. Банкнота! Сунул под сложенные шалашиком щепки и поднёс спичку.