Артём Каменистый - Запретный мир

Чётким, уверенным голосом, Робин приказал:

– Оставайтесь на месте, я сам поговорю с атонами!

Бойцы зароптали, а Хонда, отпустив длиннейшую фразу, заставившую бы покраснеть старого боцмана, заявил:

– Не глупи! Мы их разобьём!

– Нет! Не спорь! Мы не будем с ними драться. Я чувствую, это лишнее.

– Тебя прикончат!

– Нет! Не посмеют. Ждите, я направлюсь к Лестнице. Вряд ли мне станут мешать, но если что – атакуй немедленно.

Кивнув, Хонда серьёзным тоном произнёс:

– Только не вздумай погибнуть!

Робин молча направил единорога вперёд, но пришлось остановиться – дорогу перегородила златовласая всадница:

– Робин!

– Не бойся, – улыбнулся он. – Я вернусь!

– Обещаешь?

Ничего не ответив, он молча склонился в седле, коротко поцеловал девушку в губы, посмотрел в тревожные голубые глаза, утвердительно кивнул и хлопнул единорога по шее. Умное создание легко снялось с места, послушно направилось в сторону Лестницы.

– Ромфаниум, почему ты молчишь?

– Робин, мне нечего сказать.

– Почему?

– Твоя дорога заканчивается, ты там, где должен был рано или поздно очутиться.

– Ты тоже думаешь, что Хранителю ничего не грозит?

– Конечно.

– Но ты смертен, хотя и волшебное создание.

– Робин, я всего лишь детская игрушка.

– Какие дети тобой играют?

– Иди своим путём, скоро ты это узнаешь.

Зардрак акх Даутор стоял перед спешно собранной толпой жрецов и солдат, он с фаталистическим спокойствием смотрел на приближающегося всадника. Робин Игнатов остановил своего единорога в нескольких шагах от жреца, спокойно и чётко произнёс:

– Приветствую тебя, Зардрак акх Даутор.

Атон внимательно посмотрел на воина. Вид Робина был далёк от цветущего. Шлема не было вовсе, доспехи измяты, нога перемотана заскорузлым бинтом. Весь покрыт грязью и засохшей кровью, только лицо было слегка умыто и сверкало белым пятном в тёмной рамке. Даже выносливый единорог смотрел удивительно усталым, но по-прежнему искрящимся взором. Кивнув, жрец ответил:

– Привет и тебе, Робин Игнатов.

– Странно, – землянин покачал головой, – почему ты не участвовал в битве?

– Не верил в победу, – откровенно заявил атон. – Кому нужен такой полководец?

– Понятно. Я иду в Сердце Мира, – спокойно сообщил Робин.

– Мы будем драться, – коротко ответил Зардрак.

– Нет, – так же безмятежно сказал вождь Ноттингема. – Я не стану на вас нападать.

– Почему?

– Трудно объяснить, особенно если сам это не понимаешь. Я просто иду в Сердце Мира.

Спустившись с единорогаз, Робин с самым невозмутимым видом шагнул вперёд. Глядя на него, толпа попятилась, все поспешно расступались с его пути.

– Нет, – крикнул Зардрак, – хватайте его!

Остановившись, Робин повернул голову и отчётливо произнёс:

– Вашей армии больше нет. Всё кончено. Не бойтесь, никто вас не тронет, я просто иду в Сердце Мира.

Никто и не пытался ему помешать. Его одинокая фигура внушала всем странное почтение. Все послушно расступались, давая ему дорогу, и смотрели с испугом и мистическим трепетом. Но Робин не обращал внимания на эти взгляды. Встав перед основанием лестницы, он покачал головой: взобраться наверх с его раненной ногой – немалый подвиг. Вслед ему донёсся истошный крик Зардрака:

– Глупец! Одинокий Бог сейчас у себя! Ты лишишься разума, если приблизишься к его логову!

Не обернувшись на потрясённого жреца, Робин произнёс:

– Я иду в Сердце Мира!

Он сделал первый шаг, поднялся на одну ступень. Ему надо было преодолеть ещё семьсот сорок четыре.

Колено болело, как ошпаренное.

Сата лежала в дальнем углу маленькой пещеры. Её ноги были связаны у колен, но руки свободны. Это не утешало: сбежать было невозможно, у выхода расположилось более десятка похитителей. Исса до сих пор не могла оправиться от потрясения после неожиданного нападения. Её охрана билась отчаянно, многие враги нашли там свою смерть, но всё было тщетно. Погибли все, а ухмыляющийся Валет с ужасной силой ударил иссу в бок прикладом автомата, скинув её с седла. Девушка во всех деталях помнила, как упала на землю и, прислушиваясь к боли в треснувших рёбрах, беспокоилась только об одном – как бы не пострадал её будущий ребёнок.

Но будущего не было. Ей нельзя попасть к Зардраку. Тот попытается использовать её, чтобы надавить на Робина. У любимого большое сердце, но он вождь и прежде всего должен думать о своём народе. Ему придётся отказаться от неё. Сата страшилась представить, что будет твориться при этом в его душе, она не должна обрекать своего Робина на такие муки. Ей надо умереть самой, это будет самым правильным. Надо торопиться, потом такой возможности больше не будет.