Саймон Хоук - Изгнанник

— Я вижу, что ты держишь свое слово, — сказал Тимор, вспомнив угрозу Рокана. — Похвальная черта.

Рокан встал и, тяжело дыша, поглядел ему в лицо. — Если бы я мог, я сломал бы и тебе шею, темплар.

— Не сомневаюсь, что ты бы сделал это, — сказал Тимор, — если бы ты мог. Но почему ты направил свой гнев на меня? Мой путь чисто случайно пересекся с твоим. Это Сорак, который заставил стать предателем твоего, вовремя усопшего, приятеля, это он выведал все ваши планы, и именно он сообщил эти планы Собранию Советников. Он дал нам детальное описание всех вас, он сказал нам ваши имена, он сказал, где вас можно найти. Он предупредил нас о вашем плане атаковать караван, как только он выйдет из Тира. Наши солдаты будут ждать их там и убъют всех, до последнего человека. Твоих приятелей-шпионов приведут ко мне всех, возможно еще этой ночью. Вы все приехали сюда от Гор Мекилота только для того, чтобы всю вашу банду разгромили, и все это произошло только из-за одного человека. Впрочем не человека, а эльфлинга-полукровки, которого вы раньше в глаза не видели.

— Не эльфлинг испортил мне лицо, — проскрежетал Рокан, его единственный глаз наполнился ненавистью.

— Нет, конечно, это правда, — сказал Тимор, — но взгляни на это с другой стороны. Ты и твои мародеры описаны нам до малейших деталей, и это описание известно каждому солдату городской стражи. И описание твоей рожи, тоже. Но теперь никто не сможет узнать тебя. Если посмотреть с этой стороны, ты выиграл.

— И ты ожидаешь от меня благодарности?

— Нет, зачем, — ответил Тимор, — только беспрекословного подчинения, которого я легко могу добиться. Однако, человек служит хозяину намного лучше, если одновременно служит и самому себе. Ты потерял все, Рокан. Я предлагаю тебе шанс поквитаться с тем, кто бросил тебя в яму.

— Сорак, — сквозь зубы сказал Рокан.

— Да, Сорак. Я могу сказать тебе, где найти его. И когда остальных твоих приятелей приведут ко мне, они должны будут выбрать между переходом ко мне на службу и смертью. Я думаю, что мы оба знаем, что они выберут.

— Так ты хочешь смерти эльфлинга? — сказал Рокан. — Считай, что это уже сделано. Мне не нужна ничья помощь. Я сам позабочусь о нем.

— О, не думаю, что это так просто, — сказал Тимор. — Эльфлинг — Мастер Пути, и к тому же умело управляется со своим мечом. Было бы лучше, если у него не будет шансов, совсем. Так что выполни эту работу для меня, для себя, и заодно покажи мне чего ты стоишь.

— А потом? — спросил Рокан.

— А потом ты найдешь, что служить мне выгоднее, чем грабить караваны или шпионить для Нибеная.

— А что с моим лицом? — спросил Рокан. — Может ли твоя магия вылечить его?

— Возможно, — с улыбкой ответил Тимор. Его пальцы пробежали по ножке бокала. — В свое время.

— Когда? — спросил Рокан. — И почему я должен верить тебе? Ты просишь много, а обещаешь мало.

— Я обещаю больше, чем ты можешь себе вообразить, идиот, — сказал Тимор. — А что до восстановления твоего лица, считай это дополнительной наградой за выполненную работу.

— Магия осквернителей запрещена в Тира, — сказал Рокан. — Я уверен, что совету будет очень интересно узнать, что верховный темплар втайне занимается этой магией.

Тимор хихикнул. — Да, я уверен, так бы оно и было, но ты никогда не скажешь им.

— А что остановит меня? Ты можешь убить меня в любой момент, как только захочешь. Это только избавит меня от беспокойного ожидания.

— Действительно, убить человека очень просто, — ответил Тимор. — А вот использовать его для своих целей значительно интереснее, и приносит больше дохода. Ты же сам вождь своих бандитов, и понимаешь это не хуже чем я. Может быть ты и не боишься смерти, но до сих пор ты выживал. Ты даже настолько нагл, что пытаешься торговаться, в поисках дополнительной выгоды. Я уважаю это. Но я — будущее Тира, Рокан, и, без меня, у тебя нет будущего. Смотри.

Тимор вытянул руку и пробормотал какое-то заклинание, потом сжал свои пальцы вместе, как если бы зажал что-то между ними.

Рокан почувствовал, как холодная рука сжала его горло. Он в ужасе схватился за шею и попытался крикнуть, но из его сжатых губ вышел только слабый хрип. Он не мог говорить. Все, что он мог, — едва слышно хрипеть.

— Я теперь представь себе свое будущее, Рокан, — сказал Тимор. — Немой, с таким ужасным лицом, тебе придется просить милостыню на улицах. Сидеть там и квакать, как ящерица, надеясь, что какой-нибудь прохожий пожалеет тебя, несмотря на твой отталкивающий внешний вид, и кинет мелкую монетку в твою ладонь. Такое наказание хуже смерти, Рокан. Я могу просто оставить тебя таким, как ты сейчас, и дать тебе жить.