Александра Лосева - Две недели и дальше. Плохая вода. [Книга вторая]

В следующую секунду полуэльфка мешком рухнула на жухлую траву шагах в пяти от дварфа, скрючившись и хватая ртом воздух.

– Никто не смеет бранить мою прекрасную, добрую госпожу, – с угрозой в голосе проговорил дварф и поднялся с колена.

– Стив, она убила моего Зверя, – процедил Зулин, опускаясь на землю рядом с Иефой.

– Госпожа милосердна и мудра, – отрезал Стив и снова повернулся к дриаде. – Значит, так было нужно.

– Эти дурачки будут твоими спутниками, – проворковала та, ласково глядя на дварфа. – Скорее всего, они не захотят выполнить мою просьбу. Ты должен проследить, чтобы они сделали все, как надо. Если они будут слишком упорствовать в своем непослушании, убей их.

Стив почтительно поклонился и принялся молча собирать раскиданные по поляне вещи.

– Ты, мразь! – прохрипела Иефа, вдохнув, наконец, воздуха. – Что ты с ним сделала?! Нужно было оставить тебя подыхать в лесу! Нужно было скормить тебя озеру! Тварь! Гнусная, злобная тварь!

Стив не спеша подошел к полуэльфке, наклонился, сгреб за шиворот, без видимых усилий поставил ее на ноги и встряхнул.

– Никто не смеет бранить мою…

– Стив, это же я! Это я! Да очнись же ты, дубина! Это я, Иефа! Эта сволочь… – Стив легонько ткнул барда кулаком в солнечное сплетение и оставил валяться на жухлой траве, царапать землю обломанными ногтями в мучительных попытках вздохнуть.

– Не обращай на нее внимания, дварф. Сделай то, о чем я прошу, – дриада расплылась в довольной улыбке, наблюдая, как Стив сосредоточенно сворачивает плащ, на котором она умерла всего полчаса назад. – Не трать понапрасну слов, полукровка. Это обычное заклинание подчинения с примесью любовной магии, – дриада снова издала гнусный старческий смешок. – Это не надолго. Дней на пять, я думаю. Зато я точно знаю, что вы не натворите глупостей.

– На вашем месте я бы не был так в этом уверен, – тихо сказал маг.

– О, разве? – дриада светски улыбнулась и откинула назад волосы. – И как же вы намерены поступить? Убьете своего вновь обретенного товарища ради куска падали в деревянном склепе? Не думаю. Магия на него не подействует, пока в силе мое заклятие. Тем более, что ты явно как следует порастратился сегодня, колдун. Остановите его с помощью оружия?

– Нас двое, – наконец продышавшись, с ненавистью сплюнула Иефа.

– Действительно, – согласилась дриада. – Дварф, если один из твоих спутников убежит, убьешь того, кто останется. Если попытаются сбежать оба, будешь преследовать их, пока не настигнешь, а когда настигнешь – убьешь обоих.

– Да, госпожа.

– Уходите, – дриада подошла к древесному кургану и задумчиво коснулась его пальцами. – Верность… обычно не окупается.

– Выполняйте приказ госпожи, идите! – Стив подтолкнул сопартийцев топорищем и нахмурился. – Идите!

– С тобой я еще разберусь… – пробормотала Иефа, угрожая не известно кому. – Вилка! Вилка! – детеныш совомедведя, спотыкаясь и страдальчески поджимая правое лапокрыло, подковылял к хозяйке и уткнулся лбом в бедро. Иефа погладила опаленные перья на загривке, подхватила детеныша на руки и последний раз посмотрела на дриаду. Лесная хозяйка небрежно приняла ее пристальный взгляд и, насмехаясь, склонила голову в церемонном поклоне.

– Пойдем, – тронул полуэльфку за локоть Зулин.

– Пойдем, – тихо ответила Иефа.

Костер мирно потрескивал и плевался рыжими искрами. Зулин с отсутствующим видом ворошил палкой угли. Убитый на закате глухарь сиротливо валялся рядом, но никто не торопился его ощипывать и потрошить.

Иефа сидела напротив, выбирая занозы из лапы детеныша. В стороне молчаливым изваянием с топором наизготовку застыл Стив.

Они напали на дварфа на четвертой по счету поляне. Иефа сделала вид, что у нее расстегнулась пряжка на ботинке, ссадила на землю Вилку, опустилась на одно колено, сосредоточилась, а потом вскочила на ноги, резко, в развороте, выбросила вперед правую ладонь и крикнула Ледяное Слово. Дварф, и не думая застывать, недобро сощурился и шагнул вперед. Сбоку к нему подскочил Зулин, занося для удара кинжал, в последнюю секунду сообразил, что может серьезно ранить, замешкался, получил топорищем в живот и выбыл из строя. Иефа даже не стала вытаскивать из ножен полуторник, только шуганула подальше детеныша, под страхом смерти запретив ему вылезать из кустов, пока не позовут. Вилка послушался и тоскливо поскуливал от страха и беспокойства за хозяйку.

По шажочку отступая от неумолимо надвигающегося дварфа, Иефа говорила, говорила и говорила, захлебываясь словами, пыталась отыскать нужные, убедительные фразы и не находила. И только упершись спиной в шершавый осиновый ствол, полуэльфка сдалась и закричала – протяжно и тоскливо. Крик оборвался звонкой затрещиной.