Инна Сударева - Двойная честь

Поскольку лошадь под ним заупрямилась, отказываясь приближаться к кошакам, Корт оставил седло и помчался к звериному сборищу на своих двоих, перепрыгивая через павших. Но через минуту ему пришлось вступить в бой с тремя пафарийцами – они налетели одновременно с разных сторон, и в одном Корт признал Дакуса. Еще про одного, бывшего в богатом снаряжении и в шлеме, украшенном хвостом лисицы-чернобурки, Корт подумал – «вроде князь». Третий – если судить по панцирю и оружию – был простым воином, но чуть позже оказалось, что весьма искусным воином.

Шип присел под его саблей – она свистнула у самого уха – и ударил в ответ своим клинком – в щиколотку. Перешиб противнику кость. Пафариец, взревев, повалился на бок. А Корт не медлил – надо было отразить атаку князя. Тот рубанул с лихим «аах!», но лишь воздух ранил – рыцарь леди Авроры ловко увильнул в сторону и успел при этом всадить рубец в поясницу врага, легко пробив кольчугу и подкольчужную куртку. Князь, уже совершенно без лихости ахнув, упал на колени. Корт дернул клинок назад – вождь пафарийцев, потеряв всякую опору, ткнулся лицом в землю.

Молодой человек обернулся к Дакусу. Тот стоял неподвижно, без отрыва глядя на поверженного князя. Корт, чтоб привести врага в чувство, ударил себя рукоятью меча по укрытой в железо груди:

– Ну?

Звон оружия и крик привели Дакуса в чувство. Как бы ни был страшен Шип, как бы ни был смертоносен его окровавленный меч, так легко косивший врагов, а пафариец решился на атаку. С устрашающим воплем, замахнувшись саблей, Дакус ринулся на Корта. Тот поймал его клинок своим и тут же ударил противника ногой в живот. Пафарийца отбросило назад. Через секунду он вновь взметнул саблю вверх, вновь страшно заревел и пошел в бой. На этот раз Корт не стал отбивать. Он крутнулся вокруг оси, уходя с линии удара, и во время вращения рубцом подрезал Дакусу правую руку в локте. Пафариец выронил саблю и замер, понимая, что сейчас будет добит.

Шип, в самом деле взмахнул мечом, чтоб снять с врага голову, но громкий звериный вопль заставил его дернуться и продолжить то, что он начал – Корт бросился спасать Или.

Один из кошаков решился встать на пути рыцаря, и для него Шип не пожалел доброго пламенного шара. Зверь, провопив что-то похожее на «мяуу!», опрокинулся на бок. Остальные хищники пугливо бросились в стороны – они уже видели Корта в бою и помнили, как он убивал тех из них, кто пытался убить его.

– Или! – закричал Шип, видя, что четвероногому товарищу приходиться несладко.

Вожак пытался сломить Или хребет: могучими лапами удерживал противника у земли, а клыками, глубоко вонзив их в загривок, выворачивал шею кошака назад и вбок, и хлестал себя хвостом по бурым от чужой крови бокам. Жертва держалась из последних сил.

– Ффор! – прорычал Корт и кинулся помогать.

Бросаться светом он боялся – можно было зацепить товарища. Поэтому молодой человек разогнался и прыгнул вожаку на спину и вогнал меч по самую рукоять в его загривок. Кошак взревел, отпустил Или и метнулся в сторону, пытаясь сбросить неожиданного врага. Но Корт спрыгнул сам, перекувырнулся на земле и встал на ноги. Вожак повернулся к нему и зловеще распялил окровавленную пасть, обещая человеку нелегкую смерть.

Шип тоже оскалился и сжал кулаки, собирая в них свою ярость – кошак, прорычав, прыгнул вперед, выпуская из огромных мягких лап острые когти.

Корт поднял горящие алым руки и опять выкрикнул нехорошее слово «ффор!» – и вожака словно подстрелили. Его тело переломилось в полете и безжизненно рухнуло на землю, прямо к ногам человека.

– Вот, – выдохнул Шип, опуская руки, которые будто свинцом налились, и вновь заспешил к Или, а тот лежал почти так же неподвижно, как вожак. – Мро! Мро! – позвал Корт приятеля, опускаясь рядом с ним на колени и с тревогой заглядывая в исцарапанную морду (так по-кошаковски звучало слово «брат»).

– Кха, – ответил кошак, брызгаясь кровью. – Кха… Ффор…

– Я убил его. Слышишь? – сказал Корт, одобряюще почесывая зверя за ухом.

– Хорошо. Теперь ты – вожак, – ответил кошак, повернув голову к товарищу.

– Я? – изумился Шип. – Я ведь человек.

– Не всяк человек может убить вожака кошаков, – прохрипел Или.

– А ты? Ты как?

– Живой. Буду жить. Упрямый…

– Хорошо. Очень хорошо, – улыбнулся Корт и обнял своего мохнатого друга. – Живи-живи…

Услышав звериное ворчание, обернулся и тут же выставил вперед ладони, дав понять медленно приближающимся кошакам, что готов убивать снова, если понадобиться.