Валерий Елманов - Перстень Царя Соломона

Нет, любви в истинном значении этого слова у меня к ней не было. Соловьи в душе не распевали, розы в сердце не распускались, да и не сходящей с лица блаженной улыбки олигофрена при виде нее у меня тоже не наблюдалось. Все как-то буднично, что ли. Спокойно с ней было, легко и беспроблемно – это да. Потому еще и нравилась она мне больше остальных. Гораздо больше. Да и в постели хоть и без особых изысков, но вполне устраивала, А что до любви, то я успокаивал себя мыслью, что времена Ромео и прочих давно прошли. Было общение, а стал… чат в Интернете. Были чувства, а стали… Ну что об этом говорить.

Но тут мне в голову стрельнула очередная блажь. Вспомнилось, что у всех порядочных мужиков перед свадьбой бывает мальчишник. Давай-ка и я его себе устрою, только не такой простенький, в виде холостяцкого вечернего загула, плавно переходящего в ночную попойку. Нет уж. Все-таки мне уже почти тридцать, так что нужно нечто посерьезнее. Уж прощаться так прощаться, и в первую очередь игриво помахать ручкой не своей славной молодости, а далекой наивной юности, то бишь съезжу-ка я в Ряжск. Конечно, как сказал поэт, иных уж нет, а те далече, и вообще все разбрелись кто куда, но многих отыскать еще можно. Одни осели в Рязани, другие подались в Москву, причем в изрядном количестве, к тому же в основном все поезда как раз туда и следуют.

Сказано – сделано, и уже спустя пять дней я оказался в столице моей по-прежнему необъятной, хотя и слегка скукожившейся родины. И вот тут-то все началось. Рванул к Генке Игнатову, а он, как сказали соседи, укатил в Чечню, а его жена Татьяна, тоже наша одноклассница, вместе с детьми подалась в Ряжск. Правда, заверили, что со дня на день должен прикатить, давно уже там воюет, но толку – сейчас-то его нет.

Дернулся было по другому адресу, к Мишке Макшанцеву – светоч нашего класса, контрольные по математике успевал за урок решить сразу в двух вариантах, чтоб выручить и вторую половину страждущих,- а он переехал, и новый адрес неизвестен.

Оставался последний, Валерка, но у него был все время занят телефон. Ну, думаю, все равно тебя достану, поскольку служит он в журнале «На боевом посту», а как туда добраться, я знал, но… опоздал. Хорошо хоть, что журнал этот военный, центральное издание внутренних войск страны, так что на входе оставался дежурный солдатик. Он-то мне и подсказал адресок, где проживает этот лоботряс. Оказывается, в Реутове, то есть пилить и пилить.

Только я вернулся обратно к метро, только спустился по эскалатору, подошел к платформе, как вдруг, откуда ни возьмись, из-под нее выныривает мужичок. Оглянулся эдак воровато по сторонам и прыг на платформу.

Я не удержался и уважительно заметил:

– Силен ты, мужик. Я бы ни за что не рискнул.

Он в ответ только палец к губам прижал, мол, помалкивай, парень, шасть в сторону, но на втором шаге резко притормозил, повернулся ко мне и удивленно так тянет:

– Костюха, ты ли это?

– Я,- говорю,- а то кто же еще.- А сам думаю, откуда он меня знает и почему мне самому его лицо так знакомо.

– Не узнал? – говорит.- Андрей я, Голочалов. Ряжск вспомни. Ты перед Ленкой Новолокиной сидел, а я справа, там, где Вовка Куркин с Юркой Степиным.

Тут только меня и осенило, кто он такой. Изменился, конечно, сильно. Похудел еще больше, да и волос на голове поубавилось, а с морщинами на лице как раз наоборот – проявились. По всему видно, что ведет суровую жизнь честного труженика-пролетария в гнусных капиталистических джунглях столицы. Ну а когда выяснилось, что он живет поблизости, то вопрос о Реутове отпал как-то само собой. Чего, спрашивается, переться в такую даль, если сегодня можно как следует посидеть с Андреем, а завтра поутру или в обед домчаться к Валерке на работу. Словом, ввалились мы в его холостяцкую квартиру и приступили к обмыванию встречи.

По ходу выяснилось, чего он делал под платформой. Оказывается, он и спелеолог и диггер. Хобби у человека такое, тем более Москва для диггеров – это все равно что Мекка для мусульман. У тех, куда ни глянь,- сплошные святыни, а у диггеров – подземелья, причем разнообразные, от современных до самых что ни на есть старинных, которые черт знает когда строили.

В заброшенных подвалах и разных коллекторах с теплотрассами много, конечно, не поимеешь. Но стоит добраться до многочисленных убежищ Сухаревки и Хитровки, до потайных ходов из трактиров, как тут уже страсть к исследованию начинает вознаграждать любознательного диггера. Перепадает немного и не часто, но тем не менее на жизнь хватает…