Хьюарт Барри - История Камня

— Он был большой?

Настоятель изобразил руками свиток, десять цуней [8] Цунь — мера длины, равная 3, 2 см в высоту и четверть цуня в ширину.

— И что случилось с телом Брата Косоглазого?

— В нашем погребе есть немного льда, так что я приказал положить туда тело, — сказал настоятель. — Достопочтенный Господин, мы бедный орден, но вы наверняка слышали о Князе Лиу Пао. Я написал ему, он обещал помощь, так что уверяю вас, он заплатит за все—

Мастер Ли поднял руку. — Быть может этого не потребуется, — сказал он. — Предположим я соглашусь вам помочь, возьму на себя все издержки, отдадите ли вы мне взамен фрагмент манускрипта?

— Согласен! — поспешно крикнул монах.

При одной мысли о том, что Мастер Ли берет на себя объяснение всех загадок, маленький настоятель сбросил с себя по меньшей мере двадцать лет жизни. Все было решено за несколько минут. Настоятель решил немедленно вернуться в монастырь, а Мастер Ли пообещал, что отправится в Долину Скорби завтра. У настоятеля из носа шла кровь — последствие ударов подбородком о пол — но лицо светилось от радости; он подпрыгнул и понесся к выходу, чтобы быстрее принести своим монахам радостные новости. Мастер Ли следил за ним, как добрый дедушка за внуком.

— Бык, что ты думаешь об этом? — спросил он.

Он имел в виду фрагмент и хорошо знал, что я не могу думать ничего. Я умею читать, но только самые простые иероглифы, а здесь была скоропись ученого, и очень древняя. Вместо ответа я пожал плечами.

— Это подделка, — счастливо сказал Мастер Ли. Его глаза с благоговением смотрели на клочок пергамента. — Это символ тысячелетия, символ нашего времени. Это настолько великая подделка, что вокруг нее надо построить храм с прихожанами, послушниками, гонгами и благовониями, и молиться монаху, убитому именно таким художественным образом, и никаким другим. Слава льду! — воскликнул Мастер Ли. — Если мы найдем в левом легком Брата Косоглазого навоз яка, а в правом вулканический пепел, и если обстриженные косички новых монахинь будут обернуты вокруг его кишок, а на печени будут вырезаны Семь Святотатств Цао Цао, [9] Цао Цао (второе имя — Мэн-дэ; известен также как Вэйский У-ди) (155–220), китайский поэт, полководец и государственный деятель. Отец Цао Пи и Цао Чжи. Будучи министром последнего императора династии Хань Сянь-ди (правил в 189–220), сосредоточил в своих руках всю власть, стал диктатором. Всю жизнь провёл в войнах. это будет знак: мы на правильном пути. Мой мальчик, нам предстоит самая восхитительная аутопсия [10] Аутопсия — патолого-анатомическое или судебно-медицинское вскрытие трупа. в истории.

Я не был уверен, что любая аутопсия может быть восхитительной, но мне было все равно. В глазах мастера Ли зажегся знакомый огонь, и я почувствовал себя как старая боевая лошадь, которую опять позвали на поле боя. Я с трудом удержался от того, чтобы тихонько заржать и ударить о пол всеми четырьмя копытами.

Дождь почти прекратился и небо быстро прояснялось. Вторая половина дня обещала восхитительное зрелище, с высокими облаками над садящимся солнцем, и я полной грудью вдохнул свежий воздух, освобождаясь от зловонного запаха дешевого вина Вонга. От дождя улицы стали скользкими, и я пошел обратно в Мушиный Переулок, посадив мудреца к себе на спину, как делал всегда, когда идти было тяжело. Мастер Ли засунул свои маленькие ноги в карманы моей одежды, и весил не больше ребенка.

Улицы были почти пусты. И это меня более чем устраивало, потому что мы находились в части города, которая называлась Мост на Небеса и все закоулки которой обычно были переполнены плохо одетыми господами с украшенными шрамами лицами, беседовавших друг с другом на молчаливом языке Тайных Обществ: пальцы дрожали в рукавах их одежды. Кроме того Мост на Небеса был местом публичных казней, и говорили, что во время третьей стражи здесь можно увидеть ряды призраков, сидевших как на насесте на Стене Слез, находившейся сразу за эшафотами. (Обезглавливание не улучшало их характер. Если, услышав плач ребенка или жалобы несчастной женщины, участливые прохожие рисковали войти в тень, больше их никто не видел.) Мост на Небеса заставлял меня нервничать, и я очень обрадовался тому, что мы повстречали только одного человека, бонзу, который, подчиняясь долгу, громко колотил по своей деревянной рыбе, [11] Деревянная рыба — буддийский инструмент, представляющий собой полую деревянную голову рыбы, по которой бьют колотушкой. хотя как раз сегодня милостыню обычно не собирали.