Алисия Дэй: Возрождение Атлантиды

— Я хочу, чтобы ты взяла меня и знала, что я тоже твой.

Она поднялась, ее женские мышцы сжались вокруг его члена, даже когда она удалялась от него. Преднамеренно мучая его.

— Теперь и навсегда. Конлан. Не имеет значения, что Боги задумали насчет нас, не будет для меня другого. Ты — мой единственный. Моя счастливая жизнь. Моя любовь. Моя душа.

С этими словами она устроилась на нем, прижимаясь к нему, чтобы принять его всего.

И больше нечего было принимать.

Потом остановилась, обхватывая его, напрягшись вокруг него, его твердость полностью погрузилась в ее жар. Его сердце — в ее сердце.

Одновременно они отодвинули в сторону все оставшиеся барьеры между их душами.

И свет, цвет взорвались в его мире, — в ее мире, — их мире. Они стояли, трепеща в водовороте небесно-голубого, синего и серебристо-зеленого цветов. Музыка радуг зазвучала в них, вокруг них, пронзая их. Фонтан потребности, стремления, насыщенного наполнения сбегал вокруг них и внутрь их, пока он больше не мог сказать, где заканчивался он, и начиналась она.

Мир содрогнулся на грани пробуждения, и звезды взорвались в сияющих фейерверках. Душа Райли открылась ему, и он заявил на нее свои права.

Она точно также поступила с ним.

И огонь, ярость, бешеная сила первоначал прошла через него к ней, и у него была только микросекунда задуматься о том, как такая страсть могла взорваться и не создать новую жизнь, но потом она закричала в его разуме, и вселенная взорвалась вокруг них.

Он упал на колени, все еще держа ее в объятиях, слишком ослабев, чтобы встать. Она тяжело дышала с ним в унисон.

Потом, наконец, она подняла голову, и ее лицо оказалось слишком красивым, чтобы его зрение могло это вынести.

— Что случилось? Мир подошел к концу? — прошептала она.

— Это, я полагаю, было смешением душ, — ответил он, едва выговаривая слова. — Согласно легенде, со временем это становится еще интенсивнее.

Она моргнула.

— Мы не сможем это пережить.

Прошло много времени прежде, чем он смог перестать смеяться, чтобы вздохнуть и отнести ее на кроватку в углу. Там он держал ее несколько часов до рассвета и наблюдал за ее сном, благодаря Богов за дар ее любви. Поклявшись защищать ее ценой своей жизни.

Слушай меня, Посейдон, потому что я клянусь всем, кто я есть и буду. Эта женщина — моя.

Свет мелькнул в комнате, удар энергетической молнии, которая пролетела перед глазами.

Вероятно, ответ Посейдона. Вот теперь бы знать, что это, черт побери, значит.

Всего несколько часов спустя Райли сидела в уголке военной комнаты Квинн, сжимая в руках чашку кофе. Она не могла наглядеться на Конлана. Ее суровый воин так легко принял командование планированием и оказался главным в комнате. Даже в комнате, полной альфа-самцов, он всегда будет главным.

Для мужчины, который не верил в свои способности править, на его твердых чертах прямо-таки очевидной была печать короля.

И он хотел сделать ее своей королевой. Сама мысль была слишком необъятной, чтобы думать об этом сейчас. Накануне нападения на вампирское логово. Она подумает об этом потом. У нее прекрасно получалось откладывать.

Джек показывал что-то на карте.

— Это бетонные стены, мы не можем пройти через них. Если сообщник Квинн не выйдет к нам, то мы попали.

Квинн, выглядя так, словно сильный ветер мог бы сбить ее с ног, только мрачно кивнула.

— Он будет там. Разве вы не думаете, что я проверила его информацию на мелких делишках, прежде чем доверить ему что-то подобное? Он считает, что путь Варравы неверен, и что немертвые должны вернуться к старым порядкам.

— Поедать людей в тени? — спросил Вэн без эмоций.

— Нет, сосуществовать с людьми, не пытаясь нас завоевать, — ответила Квинн. — Он веками питался кровью животных, за исключением редкой добровольческой помощи.

— Это он так говорит, — заявил Конлан. — Ладно, проехали. Нам придется верить этой информации. Пусть Боги пожалеют его, если он нас предал.

Ледяной ветер, который оказался Алариком, пронесся по комнате и объединился в темную фигуру возле Конлана.

— Нет таких Богов, которые ответят на зов этих паразитов, кроме Анубизы. И я очень хочу, чтобы она пришла им на помощь, чтобы я мог прекратить ее существование.

— Ой, я этим займусь, — прорычал Вэн.

Голос Конлана был спокойным и совершенно неэмоциональным.

— Если Анубиза появится, она — моя. Считайте это первым королевским указом.

Вэн медленно кивнул, но Райли заметила, что Аларик не выразил согласия. Он просто смотрел на Квинн, словно хищник на свою добычу.