Алисия Дэй - Пробуждение Атлантиды

— Что, черт побери, это значит? — прорычал Джек.

— Дело говорит само за себя, — ответил Вэн.

Дэйрдре, чьи волосы все еще были в кулаке Калигулы, залилась резким, пронзительным смехом.

— Иногда дело поет за себя, — сказала она. Потом разорвала верх своего платья, обнажив груди и покрытый тканью узел, бросила его Эрин. — Возьми его, сестричка, и присоединяйся ко мне в дуэте.

Вэн схватил узел в воздухе, когда он подлетал к ним, но был не готов к его большому весу и едва не уронил его. Вместе он и Эрин сорвали ткань, и засверкал интенсивный красный свет заката на волнах. Рубин имел форму огромного твердого сердца, по размеру, как голова Вэна.

— Что это такое? — закричал Калигула. — Что ты ей дала? — он ударил Дэйрдре по рту так сильно, что из ее губы брызнула кровь, но она только смеялась над ним.

— Ты бесполезный идиот! — она сплюнула кровь и снова рассмеялась. — Ты, правда, думал, что можешь меня сломить? — Эрин прижала камень к груди и закрыла глаза. Когда она их открыла, вернулась Богиня. Она подняла голову и встретилась взглядом с сестрой.

— Теперь мы споем.

Две сестры, как одна, начали петь, и рубин присоединился к ним, бас к их чистому сопрано. Симфония чистой силы и света пронеслась по пещере, освещая темные углы и направляясь на вампиров и оборотней, съежившихся по углам.

Калигула вскрикнул и отпустил Дэйрдре, чтобы зажать руками уши, пока песня рубина танцевала и играла над ним и вокруг него, охватывая его красным сиянием, которое каким-то образом было чистым и невинным по контрасту с его прогнившим злом.

Песня рубина поймала древнего вампира в сияющей, кристаллической тюрьме, сделанной из света и песни, и, судя по безрезультатным попыткам Калигулы вырваться оттуда, стало ясно, что он не мог сбежать. Музыка заглушала звук его криков, но его открытый рот и напряженные голосовые связки свидетельствовали о его захвате. При виде этого Вэна охватила радость.

Дэйрдре опустилась на землю прямо перед Эрин, и они обнялись. Немного отстранившись, Эрин без усилий опустила на них обеих щит и повернулась к Вэну.

— Я в безопасности, мой воин. Ты можешь с уверенностью оставить меня.

— Оставайся в безопасности! — решительно приказал он. — Оставайся за этим щитом, что бы ни случилось.

Она кивнула, потом обняла сестру. И они обе повернулись и сосредоточились на Калигуле, который оставался в ловушке. Убежденный Вэн поднял меч и посмотрел на своих собратьев-воинов.

— Сейчас!

Он, Джек и Джастис прыгнули в толпу стонущих и ревущих вампиров и оборотней. Однако те все еще могли сражаться, так что схватка началась. Рубя и разрезая на части все, что нападало на него, Вэн прорвался к тому месту, где Дэниэл склонился над Квинн.

Но он опоздал. Запустив покрытый серебром клинок в сердце полностью превратившегося в волка оборотня, он увидел, как Дэниэл разорвал клыками свое запястье, а потом приложил его к полуоткрытому рту Квинн.

— Нет! — Вэн прыгнул к ним, но снова опоздал. Квинн подняла голову и, схватив запястье вампира обеими руками, пила из вены.

Ублюдок-предатель заключил узы крови, и теперь всегда будет связан с Квинн, и иметь над ней власть. Вэн поднял меч, вспомнив ключевой фактор. Кровавые узы распадаются при смерти вампира, создавшего их.

— Я с наслаждением отрежу твою голову от тела, — резко заметил он.

Дэниэл поднял голову, в его глазах была невыразимая усталость.

— Она умирала, Вэн. Она ослабела от того сражения и исцеления, и должно быть, я взял слишком много крови. Она бы умерла, если бы не получила переливание, а тут поблизости нет больницы.

Вэн увидел правду в глазах Дэниэла, и медленно опустил свой меч. Квинн, наконец, отпустила запястье Дэниэла и посмотрела на Вэна, на ее губах были капельки крови.

— Мы уже умерли?

— Нет, — ответил он. — Но, наверное, мы в аду.

Дэниэл прямо посмотрел на Вэна.

— Я — спартанец, воин. Мы придумали ад.

Дэниэл встал и взял Квинн на руки.

— Я заберу ее на поверхность, или, по крайней мере, настолько близко к ней, насколько смогу уйти прежде, чем меня остановит солнечный свет. Удачи в вашем поиске

— Если она умрет, или ты ей как-то причинишь вред, я найду тебя и вобью кол на солнышке, — мрачно пообещал воин.

— Она будет презирать меня, когда полностью осознает, — искренне ответил Дэниэл. — Думаешь, что встреча с солнцем могла быть чем-то похуже? Сзади тебя, слева!

Сказав это, Дэниэл пролетел к потолку, к тому, что, по мнению Вэна, являлось выходом для вампиров. Он повернулся, чтобы встретиться лицом с угрозой слева, и вонзил свой меч вампиру в рот, почти срезав с него полчерепа. Когда тот упал на землю, Вэн вытащил меч у него изо рта, а потом одним ударом довершил дело.