Алисия Дэй - Леди оборотня

Тревис рассмеялся. Этот звук был полон холодной насмешки и совершенно лишен веселья.

— Ты лжешь. Я чувствую твой запах на ней. Ты трахаешься с ней, не так ли? Каково это, знать, что той, кто тебе небезразличен, причиняют боль? Что она может умереть?

Мари заговорила.

— Ты ничего не добьешься, угрожая мне. Он говорит правду. Я…

Тревис еще сильнее прижал кончик ножа к ее горлу, и она замолчала, полузадушено застонав. Итан яростно зарычал и направился к ним, но три головореза закрыли от него Тревиса.

Тот выкрикнул приказ.

— Остановись или я сейчас же убью ее. Так же, как убил твоих ненаглядных пантер. Ты получил мое сообщение? Подожди, а не было ли это с полдюжины сообщений, посланных в форме мертвых котов?

Послышался его леденящий душу смех, и Итан отметил, что задрожали даже подельники этого негодяя. Оборотень-пантера, который мог убивать собственных собратьев, был хуже самых отъявленных мерзавцев.

Итан застыл, его взгляд не отрывался от того места, где кончик ножа вонзился в кожу Мари.

— Чего ты хочешь, Тревис? Скажи сейчас и оставь женщину в покое.

− Я хочу тебя, вожак, − ответила Тревис. — Я вызываю тебя на бой вожаков из кровной мести. Завтра ночью, под полной луной, мы будем бороться за твое положение, земли и твой прайд. Осмелишься отказаться?

Итан смотрел на Техасского оборотня, рассматривая его сильные и слабые стороны. Выхода не было. От вызова на бой за звание вожака отказаться было невозможно. Но если Тревис причинит Мари больший вред, Итан убьет его сейчас.

Он убьет их всех. Четыре против одного − прекрасные шансы для лидера, воспитанного лучшими.

− Я принимаю твой вызов на бой за звание вожака, Тревис, брат по прайду Фэллон, — официально согласился он. — Кровная вражда разрешится в бою. Теперь отпусти женщину.

Тревис отвел нож от горла Мари и так сильно толкнул ее к Итану, что она упала, потом подал знак мужчинам и пустился бежать.

— Наслаждайся женщиной и территорией, пока можешь, − закричал Тревис. — Через двадцать четыре часа это всё будет моим.

Итан одним прыжком оказался возле Мари, поднял ее и стал укачивать на руках.

— Он сильно тебя ранил? У тебя идет кровь из шеи, коленей и рук. Он умрет в муках за это, клянусь тебе, − пообещал он, сильно прижимая ее к себе.

− Итан, прошу. Не… я ранена несерьезно. Это только поверхностные раны. Но я бы хотела вернуться в хижину. Если ты не против. — Она так старалась ради него быть храброй, он это понял. Но сказав эти слова, она всхлипнула, прижалась лицом к его груди. И он почувствовал, как что-то холодное и твердое в его сердце смягчается, хотя ярость всё еще не оставляла его.

На него нахлынули инстинкты защитника, древнее и примитивнее всего, что он когда-либо ощущал, даже будучи вожаком. Он будет защищать эту женщину несмотря ни на что. Его кошачья половина согласно рычала внутри него, возвещая их требование. Мари будут защищать только они.

Пока он нес ее в машину и нежно устраивал там, то сдался в своей внутренней борьбе. Не имеет значения, что это не имело никакого смысла. Мари принадлежала ему, и он отомстит за каждую царапину, синяк, прикосновение ножа.

Тревис умрет с криками.

Пока Итан сделал несколько звонков, предупреждая членов прайда об опасности и сообщая им о вызове на бой за звание вожака от Тревиса, Мари сидела в машине и всю дорогу до хижины пыталась преодолеть тот страх, что удержал ее на месте при встрече с Тревисом. Понемногу злость — на себя и на Тревиса — вытеснила страх.

К тому времени, как Итан въехал на узкую подъездную дорожку у хижины Кэт, злость определенно вышла победителем. Она рывком открыла дверь и выбралась из машины, едва сделав шаг, как Итан оказался рядом и снова взял ее на руки.

— Я в состоянии идти. Это несерьезные раны, Итан. Прошу, поставь меня, — протестовала она, ошеломленная, своим дрожащим голосом.

— Позволь мне, — ответил он, идя к двери. Он нежно опустил ее у входа, поспешно открыл дверь, а затем снова взял ее на руки, не отпуская ее, пока не дошел до мягкого дивана. На мгновение он крепче ее обнял и прижался лбом к ее лбу. — Больше никогда, — пробормотал он, и это прозвучало как обещание или угроза. — Больше никогда.

Он нежно опустил ее на диван и направился на кухню.

— Я знаю, что у Кэт где-то тут есть аптечка первой помощи, — он открывал дверцы буфета с едва контролируемой дикостью, а Мари просто сидела там, где он ее оставил, и смотрела на него. Напряжение в его мускулистом теле ее очаровало.