Михаил Ардин - Райское Местечко

Жилые отсеки яхты были оборудованы в том же стиле, что и коттеджи на острове, без намека на показную роскошь, но чрезвычайно рационально и комфортно. Разместиться с удобствами здесь могло человек десять, а то и все двадцать. Поскольку на короткий перелет было бессмысленно устраиваться как-то особенно, я оставил наши кофры в первой попавшейся каюте и пошел искать Мелиссу.

Рубка была рассчитана на семь человек команды, но в наличии были только капитан и два офицера.

– Адмирал, мы ждем опаздывающих членов экипажа? – спросил я Мелиссу, устроившуюся в кресле штурмана.

– Нет, Алекс, все на борту, мы ждем стартовое окно.

Ну да. Когда на борту селфер, экипаж вообще, по сути, не нужен.

– А куда мне поставить ваши вещи?

– Да куда угодно, ты же взял на себя их транспортировку,- улыбнулась Мелисса,- лететь-то всего ничего, вряд ли мне что-то понадобится до посадки на Марс.

Я решил не мешать своим присутствием в рубке и отправился в ту каюту, где оставил кофры. Экипажу предстояли довольно-таки нервные минуты, а то и часы. Поскольку рейс был внеплановый, стартовать и пройти через зону интенсивного движения в околоземном пространстве было задачей муторной. На подходе к Марсу возникнет та же проблема, но на порядок проще, все-таки околомарсианские орбиты несравнимо свободнее земных, да и транспортов взлетает-садится в любом порту гораздо меньше. Хотя и там есть свои заморочки. Так что я решил расположиться пока в каюте в одном из удобных кресел и ждать выхода на траекторию полета к Марсу, чтобы в спокойной обстановке обойти все закоулки корабля.

Когда я пристроил кофр Мелиссы рядом со своим, то не мог не обратить внимания на то, что он оказался набит вещами ощутимо больше моего. Сначала я подумал, что Мелисса, будучи все-таки женщиной, взяла с собой какие-то наряды, но потом сообразил, что основное место в ее кофре, должно быть, занимают форменные меха.

Да, зимняя форма Космофлота была вещью совершенно особенной. Это была своеобразная привилегия, обозначающая кастовую принадлежность. Ни один человек, не служивший в Космофлоте, не имел права носить подобный мех, мех снежных волков Альбины. При температуре ниже десяти градусов Цельсия личный состав Космофлота, от рядовых до Адмирала, по Уставу обязан был надевать меховые куртки, совсем короткие – у рядовых, длинные – у офицерского состава, а Адмиралу полагалась шуба до пят. Мех по сути своей не являлся одеждой и тем более защитой от холода, эти функции прекрасно выполняла наша форма. Этот мех был символом и отличительным признаком принадлежности к Космофлоту, а длина мехового одеяния соответствовала званию военного. Моя куртка была длиной примерно до колена, поэтому места в сумке она занимала несколько меньше, чем великолепная шуба Мелиссы.

Мех снежного волка, белый, ослепительно сияющий, с голубыми искорками, пробегающими по волоскам, этот пушистый мех был невероятно легким и прочным, выдерживал любую обработку, его практически невозможно было испачкать. Можно было вляпаться в любую грязь, хоть в нефтяную лужу, а потом просто встряхнуть мех, и на нем не оставалось ни малейших следов.

Я вспомнил историю первой высадки на Альбину, в благополучном завершении которой снежные волки сыграли далеко не последнюю роль. Эта история была примером невероятного везения, фантастической удачи и стечения редчайших обстоятельств. Альбину, тогда еще безымянную планету у безымянной звезды, обнаружили триста с небольшим лет назад при выполнении очередного разведывательного полета, предусматривающего осмотр всех звездных систем, лежащих в заданных участках пространства. Но если бы не цепочка случайностей, открытие Альбины могло иметь трагические последствия не только для экипажа экспедиционного корабля, но, возможно, и для всего человечества.

Случайностью было назначение перед самым выходом в рейс Макса Бредли на должность старшего помощника командира корабля. Это внезапное назначение явилось результатом того, что прежний старпом, Мила Рутянска, за два дня до старта, участвуя в финале соревнований Космофлота по спортивным танцам, сильно повредила ногу в колене, порвала там что-то, и врачи настаивали на ее лечении в стационаре. Макс Бредли оказался у руководства, что называется, «под рукой». Макс, штурман среднего катера, лишь накануне завершившего свой рейс, давно был на примете у руководства на предмет продвижения по службе, но все никак не было случая. И вот случай подвернулся. Разве это не стечение обстоятельств?