Михаил Ардин - Райское Местечко

Мелисса взяла новую сигарету.

– Знаешь, Алекс, женщины Корнезо, собираясь вместе, часто поют на своем женском языке одну печальную песню с рефреном: «Мы все погибли на Табе». Что же произошло на материке примерно шестьдесят две тысячи лет назад? Чтобы понять причины трагедии корнезианской цивилизации, надо помнить, что из всех наук на Корнезо главной и почти единственной была биология. Та же химия была у них частью биологии, как у нас химия – часть физики. На Корнезо физика и весь комплекс естественных наук, изучающих неживую природу, судя по всем данным, развит был очень слабо. Поэтому они не понимали главного закона природы: законы каждого иерархического уровня строения материи основываются на законах более низких уровней материальных структур, но не исчерпываются ими, а обладают новым качеством, имеют принципиально новый характер. Можно сказать, их подвело недостаточное развитие философии. Или, скорее, физики.

Видишь ли, корнезианцы очень хорошо работали на уровне живых структур, прекрасно разбирались в законах их функционирования. И в какой-то момент они решили усовершенствовать собственный мозг. К этой проблеме они подошли со знаниями и методами, многократно испытанными на тысячах, десятках тысяч живых систем. Но они не учли, что разумная живая система – качественно новый уровень развития материи. И то, что им удалось усовершенствовать себя как живые организмы, не было гарантией того, что они сумеют усовершенствовать себя как системы разумные.

К катастрофе привело то, что первые опыты дали, видимо, очень хороший результат, и они провели массовую акцию. Ведь раньше они так всегда и поступали, и такая методика всегда себя оправдывала.

Собственно, идея состояла в том, чтобы снизить затраты ресурсов, времени и усилий на воспитание и образование каждого корнезианца в отдельности, воздействовав один раз на весь разумный вид в целом. Они решили сделать простую и, казалось бы, понятную вещь: для повышения интеллектуальных способностей всех разумных существ планеты усовершенствовать мозг генетически.

Корнезианским биологам, конечно, было известно, что уровень интеллекта во многом определяется свойствами памяти и способностью к обучению. Поэтому они решили увеличить на дендритах нейронов количество элементов, которые в нашем мозгу называются «шипики», и повысить пластичность их цитоскелета. Количество шипиков на дендритах определяет количество соединений между нейронами – синапсов, то есть определяет степень развитости нейронной сети. А пластичность цитоскелета шипиков, то есть их способность изменять свою форму и свойства, определяет эффективность механизма памяти и способность к обучению. Синапсы и шипики называются морфологическими корреляторами. Их количество и качество во многом определяется генетически, в том числе способностью клеток мозга вырабатывать морфологически активные вещества, стимулирующие развитие морфологических корреляторов.

Технически, так сказать, проблему корнезианцы решили, определив, какие гены отвечают за выработку мозгом морфологически активных веществ. И первые опыты, проведенные, скорее всего, на представителях своей среды, ученых – кому же не хочется стать умнее,- дали, наверное, превосходный результат. И они провели тотальную акцию. Только на самых отдаленных островах кто-то, возможно, остался не охвачен.

Не знаю, сразу же в первом или позже, во втором поколении, проявились побочные эффекты. Но они проявились, и в очень острой форме. Шипики корнезианцев между нейронами мозга росли прекрасно, быстро создавая плотную нейронную сеть. Не знаю, как хорошо им при этом думалось. Но биологи не учли, что сеть должна быть упорядочена и что ее структура, в первую очередь, а не плотность, определяет принципиальные свойства мозга и возможности развития личности. В мозгу так называемого неусовершенствованного корнезианца развитие и структуризация нейронной сети происходят постепенно в процессе решения мозгом тех или иных задач обработки информации. Структура такой естественным образом сложившейся сети соответствует сложности решаемых задач, и развитость ее определяется интенсивностью работы мозга. Поэтому, вероятно, опыты, проводившиеся на представителях научной элиты Корнезо, и дали замечательные результаты. В этих опытах усовершенствовались уже развитые, хорошо структурированные мозги.

Массовая же акция привела к тому, что нейронная сеть начала активно развиваться и у тех жителей Корнезо, кто умственным трудом вообще не занимался. При этом, поскольку индивидуальные различия в популяции могут быть весьма существенны, у многих мужчин нейронная сеть, разрастаясь, напрямую соединяла некоторые центры в их мозгу, в том числе соединяла зоны агрессии и центры наслаждения, которые вообще-то соединены быть не должны.