Михаил Ардин - Райское Местечко

Я оставил глайдер в отведенном для машин углу площади и огляделся. Вокруг было пустынно. Несколько узких улочек расходились от площади в разные стороны, и все они имели отчетливый уклон вниз, к океану. Я выбрал наугад одну и неторопливо зашагал по ней, стараясь не очень откровенно демонстрировать свое любопытство.

На первый, мимолетный, взгляд все здесь казалось обычным, таким, как в любом приморском курортном городке. Выложенная камнем дорожка с узкими тротуарчиками, бесконечные каменные лесенки, неизвестно откуда спускающиеся и непонятно куда убегающие. Кусты и деревья, усыпанные благоухающими цветами, цветники в самых неожиданных местах. Оградки и заборчики, зеленые дворики, в глубине которых видны одно-двухэтажные дома. Дома с верандами и галереями, стоящие прямо на улице, с садами где-то в глубине… Откуда-то доносились невнятные голоса, плеск воды…

Но уже через минуту я начал ощущать нечто, не укладывающееся в мои представления о местах обитания живых существ, пусть даже существ весьма разумных. Уж слишком все здесь было чистым, слишком свежим и аккуратным. Не было ни грязи, ни пыли. Даже песчинки лишней не встречалось на тротуаре! Будто кто-то только что, специально к моему приезду устроил генеральную уборку, все отмыл, отполировал и разложил по местам. Камни на мостовой уложены были идеально; каждое дерево росло именно там, где оно и только оно должно было расти, каждый куст над дорожкой свешивался ровно настолько, чтобы порадовать взор, но не помешать проходящим мимо… Все было ровным и гладким… Все было красиво и целесообразно…

Ну не может быть такого в реальной жизни! Так может выглядеть идеальная декорация или сказочный городок! Да, да! Вот именно, это – городок из доброй детской сказки! «Пряничные домики» и «земляничные окошки» – вот что всплывало в памяти при взгляде на эти улочки…

Я остановился и постоял с закрытыми глазами. Конечно, это все фокусы подсознания. Когда в мозг попадает слишком много новой информации, он пытается пристроить ее к уже имеющейся модели, соотнести ее с привычными, хорошо известными вещами… Надо сосредоточиться и постараться увидеть все таким, каким оно есть на самом деле. Я – не в сказке, совсем не в сказке…

Я открыл глаза и внимательно посмотрел вокруг. Мне сразу бросились в глаза детали, чуждые моему человеческому взгляду.

…Никаких «земляничных окошек» не было, потому что не было окон в земном понимании этого слова. В стенах домов, окруженных галереями, имелись проемы без стекол, кое-где прикрытые изнутри веерообразными жалюзи из тонких розоватых полосок. А вот домики были действительно «пряничные», потому что каменные стены были покрыты толстым слоем блестящей глазури. Я подошел к ближайшему дому и потрогал стену рукой. Стена была абсолютно, неправдоподобно гладкой. Я пригляделся: в глубине твердой полупрозрачной субстанции можно было разглядеть поверхность ракушечника, из которого был построен дом, но взгляд, казалось, тонул в бездонном колодце и голова начинала кружиться.

Я с трудом отвел глаза и через секунду понял, в чем дело. Когда-то подобное ощущение я испытал в одном из музеев Парижа на экспозиции старинной мебели, то ли XVIII, то ли XIX века. Там был выставлен стол с лакированной поверхностью, которую я с тем же успехом пытался рассмотреть. Экскурсовод пояснил, что эффекта «бездонной глубины» добивались, нанося на мебель большое количество тонких слоев прозрачного лака. Чем больше слоев – тем сильнее эффект. Учитывая, что слои лака необходимо было хорошо высушивать, а жизнь человеческая в те времена была весьма коротка, часто мастер завершал работу, начатую еще его отцом, а то и дедом.

Не думаю, что на Корнезо кто-то специально стремился добиться иллюзии глубины при разглядывании стен домов. Это был просто побочный результат применения технологии, обеспечивающей долговечность строений, о которой я читал в одном из отчетов. На стены наносился защитный лак, и не так уж часто, может, раз в десять лет, может – гораздо реже. Но поселению-то уже десятки тысяч лет…

Впрочем, встречались участки стен и с небольшим количеством слоев лака. Это были барельефы, мозаики и фрески, украшавшие каждый дом. Все изображения и орнаменты были связаны с морскими мотивами. Причудливые силуэты рыб, морских животных и растений, то ли реальных, то ли фантастических, переплетались в удивительных узорах росписей и мозаик, выступали рельефами из поверхностей стен и колонн… Колонны, на которые опирались галереи, крыши веранд и террас, были и старыми, с толстым слоем лака, и более поздними, поставленными, скорее, просто для украшения. Эти колонны отличались изысканностью форм, богатством резьбы и инкрустаций.