Светлана Борисова: Колыбельная для вампиров

— Знаешь, я предполагала, что наша Академия и на этот раз будет обретаться в глухих местах, но все же не ожидала, что это будет настолько пустынная местность. Боже мой! Кругом сплошной лед с торосами! От одного взгляда ни них становится жутко холодно!

Блондинка зябко поежилась, а ее спутница живо обернулась к ней и, сияя белоснежной улыбкой, иронично сказала:

— Не переживай, Сонечка! Зато теперь ты научишься спать во льдах, как белые медведи, а гигиеной будешь заниматься, ныряя в проруби, как пингвины. Закалка — великое дело! Не всё же тебе крутиться у зеркала, прихорашиваясь перед свиданиями. А то ты у нас настолько избалованная и изнеженная, что даже умудряешься болеть на человеческий манер. Это ж как нужно над нашим организмом издеваться, чтобы добиться такой неадекватной реакции!

Девушка, которую назвали Соней, немедленно вспыхнула.

— Зай, не все же такие мужененавистницы! Это тебе делать нечего, поэтому ты и болтаешься на спортивной площадке всё свободное время, — сказала она ядовитым голосом и уже более миролюбиво добавила: — Вот потому, моя дорогая, у тебя вид редкостной растрепы. Ведь сколько раз я предлагала — давай, подберу тебе нормальный гардероб и свожу к моему парикмахеру.

Насмешливо сверкнув глазами, брюнетка с ленивым равнодушием произнесла:

— Соня, уймись! Ни к какому Эдварду Руки-Ножницы я не пойду, будь он хоть самим Джонни Деппом! И жуткие юбки с кружевами не надену! А насчет спортивной площадки ты не права, я больше торчу в библиотеке, занимаясь математикой. Спорт — это так, для поддержания формы, чтобы сидячка не замучила.

Несмотря на пикировку, по всему чувствовалось, что девушки близки друг другу. Потому пропустив мимо ушей тираду подруги о спорте и математике, блондинка сосредоточилась только на первой половине ее фразы:

— Ну и зря! Может быть, какой-нибудь парень из новеньких и выдержал бы подольше твой несносный характер, а не сбежал через пару недель, как это обычно бывает. Конечно, при условии, чтобы ты выглядела прилично.

— Ну, и черт с ними! Не очень-то и надо было! Жила я без них почти восемь вампирских лет, проживу и дальше. Не нужны мне эти поддельные чувства и слюнявые ухаживания. Это ты придаешь слишком много внимания дурацкому флирту и модной игре. Смотри, Сонечка, доиграешься! Какая-нибудь пламенная фифа уведет Ивана из-под твоего точеного носика. Однажды ты так доведешь его своими бесконечными походами на сторону, что он по-настоящему переметнется к другой. Потом будешь локти кусать, да поздно будет. Попомни моё слово!

На лице блондинки появилось возмущение.

— Мари! Ты что дура? — воскликнула она, от волнения даже всплеснув руками. — Это ж только игра! Ни я, ни Ладожский не придаем особого значения легкому флирту между нами! Ты же видишь, как он легко бросает меня и бежит к другой стоит только поманить его пальцем! Скажи, почему я должна вести себя как-то иначе?

Вопреки сказанным словам голос девушки звенел скрытой обидой. Под прицелом тёмных глаз она резко отвернулась, пряча слезы на глазах.

«Чёрт! Вот ведь сыскались два упрямых барана на мою бедную голову!» — уныло подумала Мари и неслышно вздохнула. Затем она порывисто обняла подругу и, достав из кармана платок, бережными движениями вытерла мокрые дорожки на ее щеках.

— Скажи, какая подлость! Глаза так и слезятся. Сегодня слишком резкий ветер, правда? — ласково спросила она и, не дожидаясь ответа, добавила: — Сонь, ну почему ты решила, что у Ивана нет серьёзных намерений? Я же не слепая и вижу, как он на тебя смотрит.

— Не смеши, зай! Ты видишь, сколько девиц за ним гоняется? Мне встать в очередь?.. Я в самом начале делала пару раз серьезные намеки. Ой, что я вру! Далеко не пару раз, но меня не поняли, или сделали вид, что не поняли. Открыто, что ли на шею вешаться? Так мне гордость не позволяет! Вот и длится эта дурацкая игра годами, и я больше ни на йоту не отступлю от её правил, хоть убейте меня! Свободные отношения, значит, свободные отношения, причем во всём и для всех! — выпалила расстроенная подруга и резко отстранилась от Мари. На её лице вновь появилось замкнутое высокомерное выражение.

— И не вздумай сводничать, иначе ты мне не подруга, — холодно предупредила она. — Мари, я не шучу! Поняла?.. Зай, хоть ты-то пощади мою гордость!

Напоследок в голосе Сони прозвучала такая явная мольба, что Мари решила внять ее просьбе и не предпринимать очередную попытку по выяснению непростых взаимоотношений между её самыми близкими друзьями. Она бросила негодующий взгляд на приятеля, окруженного смеющимися сокурсниками. Несмотря на то, что тот стоял к ним спиной, он сразу почувствовал неладное и, обернувшись, внимательно посмотрел в их сторону и начал поспешно выбираться из толпы.