Мария Чернокрылая - Отпуск для бесовки

Я просто потеряла счет времени, радуясь каждой привычной для человека вещи. Когда же я наконец смогла взять себя в руки, то поняла, что страшно, нет, просто ужасно проголодалась. Идти домой совершенно не хотелось, а куда можно пойти еще, я не знала. Я брела по улицам Питера и думала, а где в человеческом мире вообще можно поесть. Так я и набрела на небольшое, но уютное кафе. Прочитав название, напрягла извилины, вспоминая доклады чертей, и вспомнила, что в одном из докладов говорилось, будто кто-то из них здесь был. Кажется, они говори, что тут вкусное какао. Интересно, что это? Сейчас проверим.

Внутри было многолюдно и почти все столики были заняты, но удача сегодня улыбнулась мне — единственный свободный столик был у окна. Этот факт меня очень обрадовал, потому что я до сих пор не могла налюбоваться на солнце. Я села за столик и снова посмотрела на совершенно чистое небо. Как хорошо-то!.. А раньше я и не знала, что на поверхности так хорошо, пусть даже и холоднее, чем у нас в Катакомбах. И какой тут воздух!.. Совершенно не такой, как внизу, хоть немного и загрязнен человеческими машинами. Зато не такой сухой и тяжелый…

— Вы будете что-нибудь заказывать? — вывел меня из задумчивости звонкий голос.

Я обернулась и увидела невысокую девушку в белом переднике. Кожа у нее была молочно-белая, глаза нежно-голубые, а прямые волосы были пепельного оттенка. Она чуть улыбнулась, а я внутренне передернулась. Ну просто вылитый ангел! Кое-как переборов свою внутреннюю неприязнь, я как можно вежливее ответила:

— Будьте добры горячего какао и какую-нибудь булочку.

Она записала и, вежливо улыбнувшись мне, упорхнула, как голубь. Я все-таки не выдержала и передернулась. Ненавижу ангелов. Впрочем, как и все бесы. А она уж слишком на него похожа. Хотя не думаю, что боевой ангел будет свой отпуск тратить на подработку в кафе. Впрочем, кто их, светленьких, знает? Правда мы же не вынуждены пакостить в отпуск…

Через пять минут тот же «ангелочек» принесла мне какао и булочку. Я благодарно кивнула и взяла в руки кружку. Ммм, аромат просто волшебный! Сделав маленький глоточек, я поняла, почему чертям нравится этот напиток. Он, конечно, был прохладным, но такой вкус! Да, что ни говори, но этот мир мне нравится все больше и больше! А вот интересно, что бы меня ждало в Лапландии? Хотя как-то не хочется об этом думать, мне и тут здорово. Даже несмотря на то, что где-то здесь бродит боевой ангел. Интересно, как у ангелов устроена внутренняя организация? И как она у них называется? ЦАС? Мда, маловато я о них знаю, маловато. И где я только была во время уроков на тему ангелов? Ах да, придумывала очередную историю!

И все-таки тут хорошо. Я пила ароматное какао и смотрела, как солнце медленно катится по небесному своду, а вокруг сидели люди, о чем-то говорили между собой, уходили, приходили, спорили, смеялись… И даже не подозревали, что рыжеволосая девушка, пьющая за соседним столиком свой напиток, может оказаться из другого мира. Да что говорить из другого мира, она была настоящей бесовкой! Вот только бесовкой на отдыхе. Бесовкой, которая влюбилась в летнее солнце их мира. И сейчас она была всего лишь девушкой за соседним столиком, улыбающейся каким-то своим мыслям и смотрящей в окно. А что люди не видела там, на улице? То же солнце, та же трава, все такое же, как и вчера, и позавчера, и много лет назад… И только бесовка, которая видела все это в первый раз, понимала настоящую их ценность.

Да, я полюбила это солнце, это небо, эту траву… Воздух этого мира сводил меня с ума, а какао обжигало губы, пусть даже и не было горячим. Вся моя душа тянулась в этот мир, в мир людей. Но сознание подсказывало, что душа беса никогда не сможет остаться тут, что уже через шесть дней мне придется вернуться в Катакомбы. Впервые в жизни, на мои глаза навернулись слезы. Слезы, спрятанные за улыбкой. Прожив тут меньше дня, я успела так влюбиться в этот мир, как никогда бы не смогла полюбить Катакомбы…

— Простите, можно присесть? Просто другие столы заняты… — услышала я, как через вату. Быстро смахнув с лица слезы, я повернулась на голос. Передо мной стоял красивый парень лет двадцати пяти, с черными, как смоль, короткими волосами и зелеными глазами, которые отражали в себе веселье, печаль и солнце…

— Что? — переспросила я, забыв, о чем меня спрашивали.

— Все столы заняты, можно я к вам присяду? — повторил он свой вопрос и улыбнулся легкой, очаровательной улыбкой.

— Да-да, конечно, — кивнула я головой и убрала со второго стула свою сумку.