Эмили Мартин: Лесничая

Я ходила от лотка к лотку, Арлен плелся за мной в поисках подходящих вещей для пути. Мона послала его помогать мне нести покупки, но я была уверена, что он следил, чтобы я не убежала из города с ее деньгами. Он изображал недовольство от каждого выбранного мной товара и с болью отсчитывал монеты.

— У нас есть шнур, — сказал он, прислонившись к столбу, пока я проверяла прочность веревки.

— Нам нужно чем-то привязывать ему к ветвям на ночь, — сказала я, сворачивая ее.

— Из-за медведей?

— Медведей и не только. Мыши, еноты, скунсы… редкие звери пройдут мимо удобного мешка фруктов.

— Правда, что лесной народ может общаться звуками зверей?

— Отчасти. Не всегда. Но лесная стража подает сигналы криками птиц. Кардинал означает — все чисто, таун — бегите ко мне. Как-то так.

— Чем лесная стража отличается от королевской?

— Есть три ветви королевской стражи, — сказала я, скользя взглядом по прилавку с ботинками и туфлями. — Лесная стража — высшая ветвь, там скауты и Лесничие, их лидеры. Мы — охрана леса, а не солдаты. Мы следим за лесом и нашим влиянием на него. Вооруженная стража — это армия. Нас учат для боя, но лесная стража больше делает упор на беззвучность и слежку, чем на сражения мечом.

— А третья ветвь?

— О. Стража дворца, — я фыркнула, мы прошли торговца шелками. — Мы зовем их Крайним средством. Дружеское соперничество. Они защищают дворец и правителя, что важно, но они расхаживают в красивой форме, пока мы выполняем всю грязную работу, — я повернула после пары лотков и застонала от зависти. — Кстати говоря.

Женщина продавала всевозможные луки. Пароанские луки из камыша годились для рыбалки. Изогнутые виндеранские луки делали из бараньих рогов. Было несколько неуклюжих арбалетов, они были только в Алькоро, а местные не хотели раскрывать секреты их создания. Но люди пытались сделать подобия. Я миновала это новое оружие и выбрала лук, знакомый моей руке — короткий и плоский, хотя он был с рогом в составе, а не из чистого куска дерева, как я привыкла.

— Можно? — спросила я у торговки. Она кивнула, я схватила лук и натянула тетиву до щеки. Она поддавалась легче, чем у моего старого, тугого лука из орешника карии, но я ощущала силу этого короткого оружия. — Явор? — спросила я.

Торговка снова кивнула.

— Десять истернов.

Арлен присвистнул.

— Нет уж.

Я любовалась луком.

— Но он такой хороший.

— У нас столько нет. А даже если бы было, Мона меня убила бы. И я вооружен. Нам не нужен лук.

Я вздохнула и отпустила тетиву. Десять золотых истернов я за эти полгода не накопила. Это было слишком дорого для лука из явора. И мне требовались стрелы. Я подавлено опустила лук на место среди других. Я погладила пальцем плоский край.

— Что дальше? — спросил Арлен, надеясь отвлечь меня от прилавка.

Я неохотно зашагала вперед.

— Клеенка.

Мы пошли по ряду. Я искала лоток с клеенкой. Он нависал над моим плечом и продолжал расспрос.

— Правда, что, если сойти с тропы, заколдованные магом короля горы запутают тебя?

— Где ты такое услышал?

Он пожал плечами.

— Эту историю у нас рассказывают детям.

— Это бред. У короля есть советники, но это не маги. Они колдуют не сильнее тебя.

— Никакой магии? — он прищурился, словно не хотел мне верить. — Как ты понимаешь горы? Почему никто не может перейти их?

Я повернулась к нему с удивлением.

— А как вы так долго не дышите под водой? Как не тонете и не замерзаете? Навыки. Подготовка. Врожденный талант. У каждого народа свое: морской народ хорош с лодками, народ холмов — со скотом. В этом нет ничего особенного.

— А Свет? Вы почитаете Свет?

Я пожала плечами и продолжила выбирать клеенку.

— Как и все. А вы?

— Отчасти. Но Мона теперь не очень почитает. У Алькоро план якобы вдохновлен свыше. Они захватывают другие народы, считая, что исполняют пророчество Света и это их судьба.

— Да, я слышала о таком. Этот пророк… как они его зовут? Призм? Он вырезал пророчество на камне, вокруг которого построена столица алькоранцев, да?

Он раздраженно взмахнул рукой.

— Оно может быть хоть в сталь и алмазах, все равно это неправильно. Какая божественная сила направляет один народ порабощать другой? Какой пророк оправдывает убийство правителя ради выгоды?

Я вскинула руки.

— Я просто пытаюсь купить клеенку.

Он хмуро посмотрел на товар в моей руке.

— Уверена, что нужно три?

— Да. Три серебряника.

Он вручил мне монеты с нарочитой покорностью.